– Действительно? Почему же мне о них ничего не известно? – холодно спросил властитель.

Зиги промолчал и только ниже склонил голову.

– Есть желающие осуществить экспроприацию на общее благо? Поднимите руки, кто готов поддержать проект советника Зиги? – обратился Вэл к сенаторам и министрам.

На трибунах негромко заговорили, оживились, и семнадцать рук взметнулось вверх. Неподвижными остались только руки министров Филдинга, Кронса, Максвела, Амира, отвечающего за снабжение трудящегося народа продовольствием, и сенатора Фрэна, который, вероятно в силу преклонного возраста, просто не успел сообразить, что нужно делать.

– Что ж, раз все вы тут единодушно приготовились поделить не принадлежащие вам миллиарды, мне было бы интересно узнать, как вы собирались это провернуть и на что намеревались их спустить. – Вэл на мгновение скривил рот в брезгливой улыбке и тут же свел брови к переносице, сжав кулаки.

Поднятые руки стали медленно опускаться, а министры и сенаторы боязливо переглядываться друг с другом. Зиги пристально смотрел в лица тех, кто не проголосовал за его идею, и казался довольным, едва заметно улыбаясь. Филдинг поймал на себе его взгляд, и ему почудилось некоторое расположение в лице советника, отчего министр окончательно перестал понимать происходящее и даже приоткрыл рот от удивления. Это позабавило Зиги, и он улыбнулся по-настоящему.

– Вижу, вы все здесь собрались развлекаться. Что ж, развлекайтесь, – сухо сказал властитель. – У меня было несколько вопросов к уважаемому совету, но теперь задавать их не вижу смысла. – Вэл замолчал на секунду, после чего, сделав шаг в сторону, прокричал: – Потому что вы выжили из ума, господа!

Воцарилась мертвенная тишина. Если бы в этот момент пролетела бабочка, каждый услышал бы шелест ее крылышек.

– В такой ситуации мне остается только одно: принимать решения самостоятельно, – решительно произнес Вэл. – В ближайшие два дня вы получите мои особые указания относительно задач, которые будут поставлены перед каждым отдельно. И спрашивать их исполнение я буду с каждого в отдельности! Советник, приказываю вам следовать за мной. Министр Кронс, пожалуйста, присоединяйтесь. Остальные все свободны.

Властитель повернулся спиной к трибунам и быстро покинул зал заседаний Сената. Зиги последовал за ним, не спеша, сохраняя полное внешнее безразличие к происходящему. Единственное, что сейчас занимало мысли советника, – это подсчет количества положений регламента, нарушенных властителем за последние семь минут.

Как только дверь за ними закрылась, Сенат оживился: говорили все и даже те, кто молчал по большей части всегда.

– Что это все может значить? – осторожно спросил министр продовольствия у сенатора Фрэна. – Вам не показалось, сенатор, что советник сегодня позволил себе немного больше обычного? Его какая-то муха, похоже, укусила.

– Вас это больше всего волнует, Амир? А мне совсем не нравится то, что властитель собирает расширенный совет и, вместо того чтобы обсудить важнейшие дела, устраивает здесь цирк. Мало того, что опоздал почти на час, так еще и демонстративно хлопнул дверью, ничего не объяснив. Поверьте моему опыту и чутью, министр, они действую с Зиги сообща. Весь этот балаган для того только, чтобы показать нам, что нет больше ни совета, ни даже иллюзии нашей представительной демократии. В прежние времена за такое поведение Вэлу пришлось бы держать ответ перед процессуальной комиссией. А теперь, кто ему может предъявить хоть что-то?

– Вы правы, сенатор, – с горечью подтвердил министр. – О какой демократии может идти речь, когда исключительные полномочия властителя автоматически продлены на неопределенный срок, а неделя превратилась в полгода? А сам статус «Верховный властитель» – слыханное ли дело?