– Правда? – Он опустил глаза.

– Через час я вызову сюда полицию округа Уэстчестер, пусть сверят имеющийся у них список вещей с тем, что находится в доме сейчас. Если что-то будет отсутствовать, они пригласят меня, а я, в свою очередь, дам им твое имя, и они позвонят твоим родителям.

– Но…

– Ведь те мужчины ничего с собой не унесли, не так ли? После того как они ушли, ты проник в дом через боковую дверь и без стеснения взял… Итак, что ты взял?

– Только на время. Из комнаты Тодда.

– Сына мистера Крили?

– Да. И одна из игр была моя. Он мне ее так и не вернул.

– А мужчины? Они что-нибудь взяли?

Пауза.

– Вроде бы нет.

Сакс сняла наручники.

– Все, что взял, принеси обратно. Положи в гараже. Я оставлю дверь открытой.

– О да, конечно! Обещаю, – поклялся парень, тяжело дыша. – Можете не сомневаться… Только… – Он начал плакать. – Дело в том, что я съел торт, который стоял в холодильнике. Я не… Я куплю им другой.

– В список вещей еда не включается, – холодно произнесла Сакс.

– Не включается?

– Все остальное верни.

– Клянусь. Поверьте мне. – Он вытер лицо рукавом куртки.

Грег встал и уже собрался уходить, но Амелия остановила его вопросом:

– Еще одно. Когда ты узнал, что мистер Крили покончил с собой, ты удивился?

– Ну, в общем, да.

– Почему?

Парень рассмеялся:

– У него был «мерс». Длинный такой. А те, кто кончает с собой, ездят на «БМВ». Верно?

9:43

Существует много страшных вариантов смерти.

Амелия видела почти все, по крайней мере ей так казалось. Но нынешние убийства были самыми жестокими из всех, с которыми ей приходилось сталкиваться в практике эксперта.

Райм попросил ее поскорее приехать в Нижний Манхэттен, где от Амелии требовалось осмотреть два места, на которых с промежутком в несколько часов были совершены убийства. Убийца оставил записку, в которой называл себя Часовщиком.

Сакс уже провела осмотр первого из них, на пирсе у Гудзона. Оно оказалось довольно сложным для анализа. Тело отсутствовало, бо́льшую часть следов смело или перемешало сильным ветром, дующим с реки. Она сделала фотографии места убийства и сняла его на видео с разных углов зрения. Отметила участок, где стояли часы, с раздражением подумав о том, какой беспорядок там учинил антитеррористический отряд, когда забирал их на проверку. Впрочем, в сегодняшней ситуации другого выбора просто не было.

Она забрала также и записку, заляпанную запекшейся кровью. Затем взяла образцы замерзшей крови. Отметила отпечатки ногтей на пирсе в том месте, где жертва отчаянно пыталась удержаться, повиснув над бурлящим потоком. Амелия нашла оторванный ноготь, широкий, короткий, неровный, без лака, что свидетельствовало о том, что жертвой, скорее всего, был мужчина.

Убийца протаранил цепное ограждение пирса. Сакс и отсюда взяла образец, чтобы попытаться найти возможные отпечатки. У места въезда на пирс и у лужицы замерзшей крови она не нашла ничего: ни отпечатков пальцев, ни следов ног, ни следов автомобильных покрышек.

Свидетелей тоже не было. Медэксперт сделал вывод: если жертва упала в Гудзон, что представлялось вполне вероятным, то смерть от переохлаждения наступила в течение примерно десяти минут. Водолазы из полиции и береговая охрана продолжали поиск тела в воде и возможных других улик преступления.

Теперь Сакс находилась на месте второго убийства, в переулке рядом с Сидар-стрит, неподалеку от Бродвея. Труп Теодора Адамса лежал на спине, рот заклеен скотчем, им же связаны колени и запястья. Жертве, судя по всему, было тридцать с небольшим. Убийца закрепил веревку на пожарной лестнице на расстоянии десяти футов над ним, а ко второму концу привязал тяжелый шестифутовый металлический брус с отверстиями по краям, похожими на широкие игольные ушки. Описанное сооружение убийца подвесил над шеей жертвы. Противоположный конец веревки он поместил в руки жертвы. Связанный Теодор никак не мог выскользнуть из-под бруса. Ему оставалось надеяться лишь на то, что он сумеет удерживать эту тяжесть до тех пор, пока какой-нибудь случайный прохожий не спасет его.