Дойдя до развилки двух дорог, старушка сказала: «Дальше мне нельзя, вот возьми эти бусинки на суровой ниточке, да пуще глаза своего береги, но знай, что бы ни случилось, главное – на перепутье не свернуть со своей дороги..» – и исчезла в тумане.

– Какое странное предостережение, как я могу не найти свою дорогу, и какая именно дорога тут подразумевалась, – подумала Людмила, такой оборот в её жизненном пути, да ещё и туман как назло, а в нём всё что угодно можно встретить, и она с содроганием подумала о волке. Настороженно вглядываясь в седую хмарь тумана, Людмила вдруг почувствовала вокруг себя нечто жуткое, которое стало нагнетать свинцовой тяжестью её тело. Панический страх подстегнул Людмилу бежать очертя голову с этого перекрёстка в никуда, теряя бусинки ненароком, она начисто позабыла наказ старушки.

«В тиши предрассветной, в черте аномалий, встречаются людям видения явно, идут к перепутью в седые туманы старушка с девицей, а с ними волчица, дойдя, исчезают в густой серой хмари…»

Часть 4. Сын Георгия Гончарова

У Славки трещала голова с похмелья. Почёсывая себе низ живота, он прямо с постели полез в холодильник за огуречным рассолом. После пьяного дебоша над женою он, как ни в чём ни бывало, крикнул Людмиле: «Людка, а, Люд, собери-ка мне по-быстрому обед с собою, на работу опаздываю». Не дождавшись ответа, смачно выругался матом, и недовольно сказал, – как будто глухая стала», – но, увидев, что жены вообще нет дома, он, распаляясь снедаемый ревностью, выбежал на улицу, где прочесал все надворные пристройки в своей усадьбе в надежде воочию застать жену с любовником.

Не найдя жены, он, наделяя её самыми последними словами, закрыл избушку на клюшку и поспешил на ферму. Там за целый день он так накрутил свои нервы разными домыслами о Людмиле, что едва дождался конца смены, но на пути к дому не выдержал и, как обычно, свернул лошадь ко двору Зелёнкиной Марии – одинокой бабёнки, которая живёт не далеко от фермы. Славка, конечно, не за одним самогоном сюда приладился…, от людей ничего не скроешь, и его родители увещевали Марию не спаивать Славку, не разбивать молодую семью, даже грозились заявить на неё куда следует, ей всё нипочём, у неё на шее три мальца висят, а их как-то подымать на ноги надо. Она знала, что ради её детей никто жаловаться на неё не пойдёт. Так вот Славка этот, рассказывая Марии какой он несчастный, напился у неё, да ещё и на дорожку выклянчил поллитровку самогона.

Распрягая лошадь на конном дворе, Славка случайно заметил подошедшего к нему Митрофана – старшего брата покойного Ивана, который год назад попал под трактор.

Митрофан и говорит ему: «Слушай, Слав, для тебя есть неприятная новость. Я сегодня в райцентр ездил и недалеко от Чёртова, возле самого перекрёстка, чемодан подобрал, открыл его из любопытства, а там женские пожитки и ещё фотографии твоей жены. Мне думается, что Людмила не бросила бы его просто так на перепутье. Я на всякий случай покричал, покричал её, а она не отзывается. Может с ней беда какая-то приключилась? Искать её надо, а чемодан этот, я к тебе в ограду на крылечко сунул».

Славка, взбеленившись, заорал на всю деревню – Ну, и пошла она к чёрту, раз за длинным **** погналась, – и, притянув к себе за грудки Митрофана, ехидно съязвил ему, – а может моя Людка-то и с тобою «та-во», а-а?»

Понимая, что с пьяным Славкой лучше не связываться, Митрофан пошёл своей дорогой от греха подальше. Ему было жаль Людмилу, эту скромную молодую женщину из порядочной семьи, которой очень не повезло в жизни после встречи с таким человеком как Славка, который от ревности и пьянства сам как будто не живёт и другим не даёт.