Еще один классический мотив: когда потомок спрашивает у предка, отца или деда, – насколько справедливы слухи о неправедно нажитом богатстве? Трудно отделаться от мысли, что и этот сюжет «подсказала» судьба Матониных.

Потому что у Козьмы Матонина собственный сын и наследник спрашивал: говорят, прадед мой – убивец и разбойник, и капиталы наши – на крови… Как быть? Козьма прямо ничего не ответил, а посоветовал сыну двусмысленно: ты молись, давай больше на богоугодные дела, делись с людьми… авось и простится! Аверьян Козьмич так и поступал: в родном Кекуре построил гимназию, построил новый придел к церкви; в Минусинске золотил церковные купола, строил школы; в Енисейске дал 100 000 рублей на дела народного образования – деньги по тем временам неслыханные. Помогал и частным лицам, и целым экспедициям.

По всем описаниям, он был очень хороший человек, этот Аверьян Кузьмич – порядочный, честный, добрый, разумный в требованиях. Каждое лето отдыхал он в родном Кекуре – так не было ни одного ребенка, которому что-нибудь не подарит, специально для детей привозил сладости. Его жена, Ольга Диомидовна, сама учила девочек шить, вышивать, привозила нитки, материю. Аверьян Кузьмич на свои средства построил пятиклассное училище в Кекуре, для детей села и прилегающих к нему волостей… Был очень скромный человек, не позволял рисовать с себя портретов, писать про себя в газеты.

Только вот собственных детей у этих Матониных не было… Были только племянники – родные и двоюродные, а своих кровных Господь не давал. После того, как умер их первенец, младенцем, не жили дети у главных, самых богатых Матониных. Ольга Диомидовна сколько молилась, сколько на монастыри и иконы жертвовала – а не жили ее дети, и богатство должно было уйти к родственникам – тоже Матониным, но не прямым потомкам Петра Григорьевича. В 1914 году семья окончательно разорилась – вся! Богатство, извлеченное из чугунного котла, набитого золотом, так и расточилось, исчезло.

Сам Аверьян Козьмич до того не дожил, скончался в 1883 году и похоронен в родном Кекуре. В 1913 году прошел слух, что в гроб к Матонину положен золотой кортик… Благодарные односельчане разорили могилу, выкинули его останки, и кости Матонина таскали по всему Кекуру собаки.

В 1920 году во время уборки в кекурской школе во времянке нашли портреты Аверьяна Козьмича. Так сказать, кровопивца и эксплуататора. «Куда их?» – «А в огонь!» Тогда дети выкололи глаза портрету и долго издевались над ним, перед тем как бросить в огонь.

В 1931 году построили в Кекуре свиноферму; подходящей плиты для варки пойла не нашлось, а рядом валялась надгробная плита с могилы Аверьяна Козьмича. Ее и использовали – положили надписью вниз, к лижущим языкам пламени, варили на плите пойло свиньям.

В наше время известно об этом человеке очень мало, и даже внешность его неизвестна – наверное, эти портреты, сожженные в 1920 году, были единственные. Так, выходит, и сгинул он бесследно, правнук разбойника, сколько ни жертвовал на школы и на церкви. Знающие люди говорят – все это потому, что пользоваться золотом стало третье поколение, а не четвертое. Если бы клад вылежался еще одно поколение – семья Матониных вполне могла бы процветать и до сих пор…

Верить или не верить в проклятие я предоставляю читателю – но вот что рассказанное есть чистая правда, хорошо документированные факты – тут ничего не поделаешь!

– У Чехова сказано: врут, будто без кислорода жить невозможно! На самом деле только без денег жить невозможно! Га-га-га!!!

– И без кислорода жить возможно, и без денег жить вполне возможно. Вот без правильной идеологии жить и в самом деле невозможно.