Конечно, принц Кевин делал все возможное, чтобы Таильтену и Мигелу понравилось в замке. Он искренне переживал о том, чтобы они не покинули его среди, как он выразился, «малышни и взрослых». И «малышню», и взрослых он очень любил, но ровесники есть ровесники. По той же причине он порадовал их подарками.

Подарки эти действительно были королевскими. Уже в первые дни своего проживания в замке Мигел стал обладателем прекрасной среброструнной арфы, богато инкрустированной золотом. Звучала она тоже великолепно, Мигел был в полном восторге, а Кевин, к вящей радости друга, заявил, что договорился с Мерлом о том, что тот будет давать Мигелу уроки игры на его любимом инструменте.

Очередной подарок Кевин приготовил для Таильтена. Вернувшись из монастырской школы, он на целый час куда-то исчез, а затем Мигел и Таильтен, работающие в конюшне, увидели принца, идущего к ним с мягким серым комочком в руках. Этот комочек оказался милым крупным щенком, большеголовым и с умными глазами.

– Я назвал его Кухулином! – заявил Кевин, и протянул щенка Таильтену. – Он теперь твой.

Таильтен радостно поблагодарил принца. Как всякий охотник, он знал толк в собаках, а у серого Кухулина были все задатки мощного боевого пса.

– Молоко ему уже не нужно, – сказал Кевин, – а мясом тебя обеспечит Ормак. Я уже с ним договорился. Этот щенок – сын охотничьей собаки Федельмида, а это что-нибудь да означает. Федельмид передал его мне, а я дарю тебе.

Тут во двор вышел король Лугайд и окликнул беседующих мальчиков. Они подошли к нему, Лугайд осмотрел и похвалил щенка, а затем сказал Кевину и Мигелу, чтобы они собирались.

– Поедем на улицу Оружейников, – объяснил он ребятам, – нам давно уже пора проведать Родерика и Корнелию.

– И старинушку Энгуса! – радостно закричал Кевин. – Мигел, скорей седлаем коней!

«Старинушка Энгус» мирно беседовал с Олвен в саду, когда Кевин и Мигел ворвались во двор, оглашая его звонкими голосами. Энгус был страшно рад их видеть, но был бы намного больше рад, приди они хоть чуточку позже. Вот и сейчас Кевин, заметив его рядом с Олвен, сразу сделал скорбное лицо, и, положив руку Мигелу на плечо, промолвил:

– Пойдем в дом, друг мой. Ему не до нас.

Однако продолжить свои издевательства у принца не получилось, поскольку в ту же минуту к воротам подъехал король Лугайд в сопровождении Мерла (мальчики ускакали от них вперед, когда доехали до улицы Оружейников), а из дома вышли Родерик и Корнелия.

После приветствий, поклонов, объятий и поцелуев все собрались за большим столом, стоящим во дворе. Корнелия доказала, что домовитая хозяйка всегда готова к приему гостей, будь то хоть сам король и его советник. Все испробовали ее угощение, Лугайд поблагодарил хозяев за радушный прием, а Родерик напомнил королю о том, что у того был к нему разговор.

Лугайд кивнул.

– Но неплохо было бы, если бы мы позвали для этого разговора и остальных мастеров с вашей улицы, – заметил он. – Что, если они соберутся здесь у тебя? Пускай ребята позовут их, а ты, если желаешь, можешь снять с меня мерку для кольчуги.

Так и поступили. Трое друзей, а с ними Олвен, вышли за ворота, чтобы исполнить поручение короля.

– Я сперва зайду к Гаурдиду, – сказал Энгус, – а потом к Луану и Друсту. А вам советую позвать Ирголла и дедушку Лоскенна.

– Ну да, ну да, – насмешливо согласился Кевин. – Но вначале обязательно зайди к Гаурдиду…

Энгус махнул рукой и вместе с Олвен пошел к ее дому. Мигел и Кевин зашагали по другой стороне, к дому Ирголла.

– Мой принц!

Кевин удивленно посмотрел на Мигела. Это еще что за обращение?

– Мой принц, я думаю, что не стоит так издеваться над влюбленностью нашего друга Энгуса. Тот, кто насмешничает над чувствами других, сам может влюбиться до невозможности пылко и сделаться предметом насмешки.