На мелкие, как пыль, частицы растащили.

Присвоил каждый себе долю благодати,

И пала я, связь с Космосом утратив.

Теперь никто я, призрак меж миров,

И дом ища, брожу средь мерзлых льдов.

Прошу: прости за то, что согрешила,

Я просто человека полюбила.

Я плохая

Я смотрю на тебя и таю
От вида родного лица.
Не люби меня, я плохая,
Такую любить нельзя.
Дай взглянуть еще раз на ресницы,
На изгибы густых бровей.
Ты так часто мне ночью снишься,
Будто стал во сто крат родней.
Искать меня будешь, знаю.
Но прошу: хоть выжди день.
Не люби меня, я плохая,
Буду делать еще больней.
Ничего от тебя не скрывая,
Говорю теперь в сотый раз:
Не люби меня, я плохая,
Но ты не отводишь глаз.
Говоришь мне, что я смешная.
Почему ты такой хороший,
Не видишь, что я плохая?
Только шепчешь: «Я тоже, я тоже».

Рассказы

Единое целое

Все началось жарким летним утром, когда мне было одиннадцать лет.

Моя семья жила в деревне в маленьком уютном доме на берегу озера.

На улице только рассвело, и мы с моей соседкой и единственной на тот момент подругой играли на лужайке недалеко от моего дома. Мы устроили чаепитие нашим тряпичным куклами. Мама сшила мне русалку из старых тряпок, найденных в чулане. У нее был длинный синий хвост и зеленые волосы из толстых нитей. А у моей подруги Сабины была новенькая дорогая кукла в пышном бордовом платье, подаренная ей на день рождения.

Мы готовили завтрак для наших кукол, ползая в траве и собирая различные цветы и траву, которые служили нам ингредиентами для блюд. Скоро я уже далеко ушла от Сабины, забираясь все глубже в заросли высокой растительности.

Вдруг я почувствовала резкую боль в большом пальце руки, будто от пореза. Поднеся палец к глазам, я не заметила в нем никаких изменений, потом провела по коже языком, ожидая почувствовать знакомый металлический вкус, но его не было, а боль не прекращалась.

Я сжала палец ладонью и решила вернуться к подруге.

Я обнаружила Сабину под деревом, на поляне. Она сидела на корточках и разглядывала свои пальцы. Я подошла поближе и как завороженная смотрела на нее. Из ее большого пальца левой руки сочилась кровь от пореза.

У меня болел тот же самый палец, притом что на нем не было ни царапины. Сказать, что я была удивлена, – ничего не сказать.

А потом закапал дождь, и мы, хватая кукол и фарфоровую посуду, с визгом бросились по домам.

Шли месяцы, и ничего подобного не повторялось. Я и думать забыла о том случае, решив, что мне все почудилось.

Но потом, в день, когда мне исполнилось тринадцать, знакомый мальчишка по имени Саша, который нравился почти всем моим одноклассницам, и мне в том числе, полез на крышу заброшенного дома, в котором, как мы считали, водятся привидения. Он считал себя ужасно храбрым, и чтобы доказать это, на глазах моих одноклассниц он взобрался по водосточной трубе и оказался на крыше, осторожно ступая по мокрой от дождя черепице.

Девчонки стояли внизу и выпученными глазами смотрели на Сашу, зажимая себе рты от страха. Я же сидела вдали от них и наблюдала за происходящим в тени деревьев.

Я изначально была против этой затеи, считая ее глупой, но Саша назвал меня трусихой и только посмеялся над моими страхами.

Поэтому, сделав вид, что мне все равно, я решила посмотреть на сие действо из укрытия.

Не прошло и минуты пребывания Саши на крыше, как тот поскользнулся и рухнул в куст перед фасадом дома.

Девчонки вскрикнули и бросились ему на помощь. Я же в этот момент отвлеклась на большого блестящего жука, сновавшего у меня под ногами, но сразу же поняла, что произошло, когда почувствовала адскую боль у себя в голени. Слезы хлынули из моих глаз, и я машинально схватилась руками за больное место.