– Что это у вас происходит? Ничего себе! – добавил он, сразу сообразив, что случилось. – Девочки! Вы же, девочки! На кого вы похожи! Что же вы не поделили? А? Мальчика? – спросил он в шутку, не догадываясь, что был близок к истине. -Ррассказывайте!

Но все молчали.

– Так, сказал Сергей Иванович, – идите к директору, пусть он с вами разбирается, а у меня сейчас урок. Быстро освободить раздевалку! И к директору! Обе! Я проконтролирую. Самойлова, отведи их, чтоб не разбежались.

Он хмыкнул в кулак, пряча улыбку, и пошел в спортзал.

На другой день после похода к директору история эта не закончилась.

– Тебя Владислав Игоревич вызывает к себе, – сказала подружка, подходя к Нине. Двойственное чувство охватило ее. Дорога в кабинет истории была необыкновенно долгой.

– Заходите, Нина, – сказал Влад, – нам нужно поговорить. Я, к сожалению, не был свидетелем Ваших прошлых заслуг, но, судя по отзывам учителей, успеваемость у Вас всегда была на высоте. Что случилось теперь? И драка! Не слыхано! Этого я вообще не могу понять! – он развел руками.

Перед его глазами стояла хрупкая светловолосая девушка, лицо которой было все расцарапано и в синяках. Она упорно рассматривала корешки книг в шкафу, стараясь не смотреть в сторону Гурина.

– Мне советуют вызвать в школу бабушку, но мне кажется, что Вы человек достаточно взрослый, чтобы нести ответственность за себя самостоятельно. Ваша драка не первая, Вы постоянно с кем-нибудь деретесь. Вы перестали учиться. Почему? Вы сегодня получили двойку по физике. А раньше физика Вам давалась легко. Давайте сюда дневник, посмотрим, чем была богата эта неделя, – Владислав Игоревич вздохнул и протянул руку.

Нервными пальцами Нина начала достала из сумки дневник, протянула Гурину, но из его рук дневник выскользнул и упал на пол, все листочки со стихами, которые Нина сунула вчера в раздевалке, высыпались из него. Владислав Игоревич кинулся собирать, он собрал и сложил их на стол.

– Извините, так неловко получилось, – сказал он, – а что это? – он смотрел с недоумением на всю эту груду бумаги. Он взглянул на Нину и прочел в ее глазах ответ на свой вопрос. – Впрочем, это не мое дело, – добавил он, отворачиваясь.

– Нет, Ваше, – в сердцах воскликнула Нина, – читайте!

Владислав Игоревич взял в руки один треугольник, развернул его, подержал и положил на место.

– Тогда я сама! – девушка выхватила развернутый листок:

«Это счастье такое простое,

Так немного достаточно мне,

Чтобы ты по пути заблудился

И случайно явился во сне».

Она взяла другой лист и снова начала читать свои незамысловатые стихи:

«Мне не спокойно так, как прежде.

И, кажется, что счастье зыбко.

Но светится такой надеждой

Твоя знакомая улыбка»!

Тело Нины дрожало, голос срывался:

– Продолжить, ведь Вы хотите знать, почему я стала плохо учиться?

Нина брала один листок за другим и читала свои стихи так, словно шла с ними в бой: со вскинутой головой и горящими глазами. Влад не пытался ее остановить, он встал и начал ходить вдоль кабинета. Наконец, Нина иссякла. Не то, чтобы кончились выложенные на стол стихи, просто кончились силы. Она замолчала, со страхом ожидая реакции своего учителя.

Он подошел сзади, положил руку на ее плечо, от чего Нина вздрогнула, и негромко сказал:

– Все хорошо. Не переживайте. Уметь любить – это прекрасно. Любовь – это талант, берегите его.

Нина вопросительно посмотрела на него, ожидая ответа на свой немой вопрос.

– Осталось около года до окончания Вами школы. Давайте, продолжим этот разговор потом, хорошо?

Она покачала головой, туго соображая, что же он хотел этим сказать, а потом, заплакав, убежала.