– Спасибо, налейте, – согласилась колдунья. – Здесь очень жарко. А вы выпьете со мной?

– Может быть, позже. Все эти напитки чересчур калорийны, а мне приходится следить за весом.

– Да это же так просто, – с очаровательной улыбкой сказала Визаж. – Для осуществления вашего желания здесь есть все.

Доримант укоризненно посмотрел на нее.

Хок и Фишер стояли перед дверью дома чародея, ожидая, когда кто-нибудь их впустит. Дом располагался в саду около восточной границы города. Сад окружала высокая стена, старые камни которой скрывал плющ. В саду на клумбах необычной формы росли странные растения и экзотические цветы. Ночной воздух был напоен сотнями экзотических ароматов. Свет полной луны отражался от единственной дорожки. Дом был таким же прочным и устойчивым, как и сто лет назад, хотя ветер и дожди съели краску с его стен.

Входная дверь оказалась большой и крепкой. Хок с сомнением покосился на звонок, раздумывая, стоит ли позвонить еще раз. Он растерянно теребил высокий воротник и переминался с ноги на ногу. На этот раз они с Фишер были в форме – в синей с золотом и в своих лучших плащах стражей. Одежда сковывала движения, в ней неудобно и невыносимо жарко. Хок и Фишер сопротивлялись, как могли, но начальство осталось непреклонно. Если стража появляется в высшем обществе, она должна предстать в полном блеске. А Хок и Фишер направлялись именно в высший свет.

– Оставь в покое свой воротник, – произнесла Фишер. – Нечего его терзать.

– Терпеть не могу проклятую форму, – проворчал Хок. – Ну почему эта чертова работа свалилась именно на нас? Я думал – после вампира мы заслужили спокойную ночку. А тут пожалуйста – срочный вызов, и снова мы.

– Одна удача ведет за собой другую, – рассмеялась Фишер. – Мы справились с вампиром, которого не одолел никто, так что теперь нам поручили еще более трудное дело – охранять Блекстоуна.

Хок печально покачал головой.

– Да уж, единственный честный политик на весь город, и поэтому немало людей хотят его смерти.

Ты с ним когда-нибудь встречался?

– Однажды пожал ему руку во время предвыборной кампании.

– Ты голосовал за него?

– Разумеется. Другой кандидат только даром потратил на меня свои деньги.

– Честный страж, – рассмеялась Фишер. – Ты продажен, как все.

– Правильно, – усмехнулся Хок. – Деньги я у них взял, проголосовал за Блекстоуна, а тем сообщил, что на данный момент их партии просто не повезло.

– Храбрость Блекстоуна меня действительно восхищает, – изрекла Фишер, – но здравого смысла ему явно недостает. Противопоставить себя всему городу – такой поступок граничит с безрассудством. Если бы наше начальство не прогнило насквозь, мы тоже сделали бы гораздо больше.

Хок хмыкнул и снова принялся терзать свой воротник.

– А что ты знаешь об этом чародее? – спросил он.

– Не много. Весьма могущественный, как и большинство из них, но не кичится. Любит устраивать приемы, хотя сам скрытен. Не женат и женщинами не увлекается. Впрочем, и мужчинами тоже. Никто не знает, откуда он явился, но, по слухам, служил придворным чародеем у самого Короля. А потом покинул двор и объявился в Хейвене. Сделал себе имя в Дьявольской западне, помнишь?

– Еще бы, – присвистнул Хок. – Меня включили в команду, чистившую тот район. Мы неделю вытаскивали трупы.

– Я тогда расследовала дело о раздробленном слитке, – сказала Фишер. – А ты никогда не рассказывал мне о том случае. Действительно все было так ужасно? Я слышала…

– Действительно. Никто из бандитов не остался в живых – ни раненых, ни умирающих, только трупы. Мы до сих пор не знаем, как все произошло. Большинство тел было разорвано в клочья. Конечно, бандиты заслуживали наказания, они тоже убили многих, однако поступили с ними просто по-варварски, позабыв об элементарной гуманности.