Порой его взгляд невольно замирал на ком-то красивом. Например, массивном, покрытом густой шерстью звере на четырёх ногах, с длинным, мощным, но невероятно гибком телом, увенчанным сразу семью пушистыми хвостами, заметающими напрочь следы длинных и гибких трёхпалых лап, массивной, чуть приплюснутой, с тяжёлым подбородком мордой, ярко-фиолетовыми глазами с двумя зрачками в каждом, шкурой тёмно-зелёного окраса и рядом колючих, приглаженных шипов, защищающих шею. Зверь издавал тихий, грудной протяжный звук, похожий на свист и громкий щебет одновременно.

Порой его взгляд ловил что-то просто необычное. Например, огромное, не менее эржэ в диаметре, округлое нечто, без видных признаков щупальцев, глаз, рта и прочих частей тела. Своим видом животное напоминало такого морского гада, как медуза с тем лишь отличием, то перемещалось по суше и весьма необычным способом. Закрепившись на дереве, оно выстреливало к необходимому месту целую кипу щупалец, плотнее охватывало ими объект, и начинало стремительно подтягивать ими всё своё грузное тело, при этом, не оставляя никаких видимых следов слизи, жидкости, которая говорила бы о влажности поверхности зверя. Иссиня-чёрный цвет тела при свете, казалось бы, поглощал лучи светила, не отражая и от того делая неведомую живность похожую на кусочек ночи средь белого дня.

Не менее разнообразным была и флора планеты. Властвовали тут, безусловно, деревья. Огромных размеров как Цаха-тай, в сотни эржэ, были не часты. Основная масса достигала высоты в двадцать-тридцать эржэ, что кое где тоже казалось огромным. Густые, с ветками чуть ли не от основания, с аккуратными шапками крон, в несколько стволов, растущих от одного корня ли же с одним, но немалой толщины, они величаво шумели, словно осознавая свою власть над этим миром. Буреющие старой морщинистой корой, или же почти до макушки покрытые мхом, в иных местах создавали настолько густо заросший участок, что даже гибкие аггелы не могли протиснуться. Они зеленели листьями, разной формы, от аккуратных мелких листочков, до длинных перьев, больше похожих на траву. Звенели иглами разных размеров и густоты. На многих деревьях пышным шатром цвели цветы. От многообразия их форм, оттенков, видов, рябило в глазах. Они покрывали стройные, гибкие деревца размером поменьше, служа своеобразной подложкой, лишь подчеркивающей зелень крон старших собратьев.

Под деревьями на тех пространствах, где их было не так много, раскинули свои тонкие веточки многочисленные кустарники. Высокие и стройные, ползучие и приземистые, почти всегда несли на себе огромное количество ягод. Некоторые из кустарников стояли на высоких, торчащих из земли корнях и перемещались на них между деревьями для более удобного места расположения. И всё это происходило на густом ковре из опавшей листы, желтой и бурой от времени. Трава в таких условиях росла, судя по внешнему виду, жёсткой, мясистой и высокой. Только такая в столь густом лесу и могла выжить. А вот чего не было замечено, так это грибов. Ни в каком виде, даже ничего, отдалённо напоминающего их не было. По крайней мере на уже исследованной территории.

Корабль передвигался по заранее спланированной им же траектории, зигзагообразно, от экватора к верхнему полюсу холода, который был заметен с космоса огромной ледниковой шапкой. Хаа-юлая уже проделала путь вдоль материка, описала дугу в полтысячи ирх и повернула обратно, забирая чуть севернее, когда один из датчиков пронзительно запищал. Бу-Ож мгновенно собрался и запустил взгляд с нужного аггела.

А тот видел очень занятную вещь. На небольшой поляне, там, где деревья расступались, был разложен остов какого-то животного, судя по всему съеденного недавно. Кости были сложены горкой, а украшал эту мини-возвышенность череп с тремя обломками, которые некогда были рогами. Но не это привлекло внимание разведчика, о нет! Рядом с остовом чернело пятно костровища. Означать это могло только то, что кто-то этот костёр развёл, а потом затушил, а значит этот кто-то обладал разумом, достаточным для таких манипуляций. Эрхи дал команду всем продолжать поиски, нашёл координаты места, так как сам находился почти в тысяче ирх от него, и направил своего съяву прямиком к этому месту.