– Если нет, то я, пожалуй, попрошу помощи у Матвея, – я говорила, что скучала по его взгляду? Нет. Он меня все так же пугал. 

Вжалась спиной в спинку кресла. Эмин с грохотом закрыл крышку и подошёл ко мне. Оперся на подлокотники кресла, буравя меня черным пламенем. 

– Повтори, – сглотнула вязкую слюну. 

– Я говорю, что… – схватил меня за горло, дышал часто, наклоняясь ниже. 

– Марина, ты играешь с огнем, – я больная! Чокнутая! Мне безумно нравились его горячие руки на моей шее. Он наклоняется, его дыхание обжигает губы, взгляд мечется по моему лицу. Мои губы покалывает, прохожусь языком по нижней губе. Пальцы сжимают горло сильнее. Давай же! Поцелуй! Молю взглядом. 

– Ты испачкалась, – вытирает муку с виска. Отходит от меня. – Иди к себе, Марина, – возвращается к работе. 

Я не решаюсь продолжить. Он снова отказался от меня. Бегу в комнату, собираю вещи, утирая слёзы. Хватит! Поиздевались надо мной мужчины. Застегиваю сапоги, когда в комнату входит Айза. 

– Далеко собралась? 

– Домой! Загостилась я у вас что-то. 

– Из-за Эмина так поспешно бежишь? Нравится? – рассмеялась. 

– Он меня выкрал! Держал взаперти, ничего не объясняя! Как он может нравится? 

– Он хороший. Скрытный и неразговорчивый. Не может рассказать о своих чувствах. 

– Каких чувствах? Он плевать на меня хотел! 

– Глупая девочка. Он не приводил в дом ни одну девушку. Не показывал никому своих любимых лошадей. Туда даже братьям ходу нет. А то, как он переживал, что тебя чуть не убили? Поверь старой Айзе. Ему не все равно. Он зовёт тебя обедать. Ты мне нравишься, Марина. Но ты не знаешь наши традиции. Обычаи. Эмин тоже сторонится их. Всему виной его мать. Она русская. Как Шамиль ни старался, не смог привить их сыновьям. Они все на запад поглядывают. Вот Султан, например. Живёт с русской! И это, не женившись. 

– Султан? 

– Да. Один из близнецов. 

– У Эмина есть братья? 

– Ты совсем ничего о нем не знаешь? – покачала головой. 

– Пойдем. Провожу тебя за стол. Эмин велел. 

Где это видано, чтобы мужчина ел вместе с женщиной. Не женой, – ворчала Айза. Я переобулась и последовала за ней. Скажу ему после обеда. 

За позолоченным столом, в центре, сидел Эмин и разговаривал с мужчиной. Увидев меня, поджал губы. 

– Садись, Марина, – показал на место рядом с собой. 

– С чего ты так подобрел и позвал меня? – прошептала, ему на ухо. 

– Вдруг ты решила меня отравить? Попробуешь свой галнаш, – прошептал он, касаясь мочки уха. По телу забегали мурашки. 

Айза и другие девушки разносили подносы, в центре которого стоял бульон, а вокруг рассыпаны мои галушки и мясо. За столом, кроме нас, были близнецы. Один сидел с русской девушкой, но одета она была, как местная. 

– Здравствуй, – поздоровалась она и приветливо улыбнулась. – Я Юля. – Такая русская красавица. Юля откинула назад длинную русскую кому. 

– Это Султан, – представил Эмин, того, кто сидел рядом с Юлей, – кивнула. Не знала как себя вести. – А это Адлан, – представил он злую копию Султана. 

– Я пойду. Аппетит пропал, – Адлан встал из-за стола, зло посмотрел на Юлю. Та опустила глаза и покраснела.

Да что это с ним? Юля такая милая девушка. Деспотизм, видимо, записан у Дадаевых на подкорке.

– Не обращай внимания на Адлана. Он не любит есть с женщинами за одним столом, – ладно. Не мое дело. 

– Как это есть? 

– Берешь галнаш и макаешь в бульон, – Эмин взял мою руку в свою, отчего я опять вспыхнула. Надев на вилку галушку, макнул в соус и поднес к моему рту. Его глаза загорелись привычным черным блеском.

– Открой ротик, дахка, – волнующим шепотом сказал он. 

Я послушалась, обхватила вилку губами. Было в том, что Эмин кормит меня, что-то порочное, неизведанное. – Теперь запивай соусом.