Я конечно хотела подгадить и Гардам, и Корпорации, но не так и не сейчас. Задание же не добавляло количество делений в мой уровень жизни.

Я отказывалась от подобных вещей даже не из страха перед последствиями. И не потому, что была так уж высоко моральна. Я слишком точно знала, каково это, когда по невидимому соединению в твою жизнь приходит огонь и страх.

Грубо прервала вызов и потерла виски.

Головная боль - остаточное явление пережитого стресса. Так говорил мне пси-техник, назначенный Управлением Защиты и реабилитации.

“Эта боль пройдет, - говорил он. -Никто не виноват в произошедшем, девочка. Все забудется и ты снова начнешь жить,” - уговаривал он.

Время лечит.

И ошибался во всем.

Время не лечило. Оно лишь позволяло все дальше запирать воспоминания, пропитавшие каждую клеточку моего тела. Воспоминания о том вечере, когда я лишилась всего.

Но кое-что смогло помочь.

Меня вытащило из прострации четкое понимание, что я смогу отомстить за свою семью. У которой когда-то давно - в прошлой, как мне казалось, жизни - была традиция. В будние дни мы все вместе собирались дома за ужином, независимо от того, как мы были заняты.

Главное правило, которое придумал папа - это никаких девайсов, комоустройств и прочего за столом. Мы отключали даже ви-экран. Ничто не отвлекало нашу семью от бесед и обсуждений, пока мы ели  настоящую еду, приготовленную не какими-то роботами, а мамой, собственноручно, ножами и сковородками. У многих моих сверстников даже плит не было, не говоря уж о том, что их матери могли порезать что-то вручную или приготовить лично. Но мы отличались и в этом.

Папа часто говорил, что в наше время люди забывают про главное. Пытаясь развлечь себя Виртом, общением в ви-чате или просто бездумным просмотром стереоновостей, они перестают замечать друг друга.

Мой старомодный папа.

Который на самом деле был кибер-гением - просто предпочитал жить на окраине, подальше от столичной суеты, в собственном частном доме. Жить по-старинке, чему я, будучи подростком, всегда сопротивлялась. Мне казалось это полным идиотизмом, что люди нашего достатка не занимают какой-нибудь этаж в супер навороченной башне. Что он отказывается от постоянного места в Корпорации, где уже давно мог бы получить высокую должность.

Мне казалось, что меня ограничивают. И я начала бунтовать, как только почувствовала себя взрослой.

- Мам, я буду сегодня поздно. Зависну в Вирт-кафе на пару часов, - прелесть таких мест заключалась в индивидуальных кабинках, невероятно мягких креслах и отсутствию младшей надоедливой сестрицы, которая каждые пять минут тормошила меня за руку, мешая полному погружению.

- А как же ужин? - по её голосу я сразу поняла, что мама расстроилась. Возможно, даже обиделась, что я предпочла придуманных друзей, а не семейный посиделки и вообще, нарушаю давно установленное правило.

Но родители не были сторонниками давления. Тем более, мне скоро исполнялось семнадцать - а значит я могла считаться совершеннолетней и сама принимать решения.

- Перекушу с Бейей по дороге туда. Пока.

- Береги себя, - мама всегда заканчивала разговор этой фразой и меня это немного раздражало.

«Ну что плохого может со мной случится?» - беспечно думала я.

Я была права. Со мной - ничего.

Я как раз возвращалась домой, когда кроваво-красное зарево подсветило небо и что-то громыхнуло так, что зазвенело в ушах. Беспилотное такси дернуло, а у меня перехватило дыхание от дурного предчувствия.

Громыхнуло в той стороне, где мы жили.

Я нажала кнопку аварийного ускорения по маршруту, и уже спустя минуту прибыла в пункт назначения.