Виктор блаженно наполнил грудь свежим воздухом и, рухнув на кровать, мгновенно провалился в забвение. Пробыв там до самой ночи, он пробудился. И, наконец, увидел её.

Где-то неподалёку послышался нежный женский смех. Что-то зашелестело от ветра и раздалось хлопанье крыльев.

Виктор открыл глаза и обнаружил себя лежащим в траве под тенью старого дерева с кривым стволом. Красно-рыжая листва колыхалась, но не собиралась срываться. В просвете между серых ветвей, на фоне голубого неба, пролетала стая птиц.

– Эй, ты здесь? – зазвучал голос на этот раз ближе.

Виктор не сразу узнал девушку, вышедшую из-за деревьев на солнечный свет. На ней был лёгкий походный костюм: тонкие сапожки, штаны защитного цвета, свободно сидящая на стройном теле клетчатая мужская рубашка с подвёрнутыми рукавами, маленький рюкзак за спиной. Кожа на открытых участках рук и на лице теперь не казалась такой сияющей, а имела персиковый оттенок. Волосы, изрядно отросшие в сравнении с прошлой встречей, теперь были сплетены в косу, спускающуюся через плечо до уровня груди. Лишь увидев шрам возле виска, и встретившись с ясными синими глазами, Виктор узнал Аню и резко оторвал тело от земли.

– Ты чего тут разлёгся? – с улыбкой спросила девушка, остановившись в метре от него.

Растерянный Виктор присел спиной к стволу и тут же отпрянул – кора дерева оказалась твёрдой – точь в точь, как в реальности.

– Эй, ты в порядке? – незнакомка чуть склонилась, и в свесившейся косичке показалось небольшое пёрышко, явно попавшее сюда случайно.

– Как будто бы, – на выдохе ответил Виктор, отыскав дар речи.

Девушка выпрямилась.

– Тогда вставай, – с красивых губ слетел тихий смешок. – Нельзя же целый день тут проваляться. А то можно подумать – ты вообразил себя Ньютоном и вот-вот откроешь что-нибудь важное.

Виктор поглядел вверх и, разглядев на ветвях жёлто-красные яблоки, сконфужено улыбнулся.

– Зачем мне воображать себя Ньютоном? – спросил он, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от лесного мусора.

– А зачем же ещё тебе понадобилось валяться под моей яблоней?

Девушка шагнула ближе и едва ощутимыми прикосновениями стала стряхивать еловые иглы и кусочки коры с его рубашки. Виктору сделалось неловко, и всё же он решил воспринять это как должное. В мире снов вообще лучше всё воспринимать как должное, иначе велик риск заплутать в мелочах.

– Если я – Ньютон, тогда ты – Оцеола, – Виктор нерешительно потянулся левой рукой к её волосам, и, только со второй попытки вытащив нежное пёрышко, продемонстрировал его девушке, всё так же скромно улыбаясь куда-то под ноги.

Девушка тепло улыбнулась и приняла дар. На мгновение их пальцы соприкоснулись. Виктор почувствовал, как глупо краснеет, и спешно опустил руку, а другой почесал затылок.

– А кто такой Оцеола? – вдруг спросила она, и Виктор почти изумился подобному незнанию, но девушка только громче рассмеялась. – Да я шучу. Я знаю, кто такой Оцеола, – она бережно спрятала пёрышко в карман куртки и зашагала в сторону тропинки, виднеющейся неподалёку. – И всё же, я бы предпочла быть Покахонтос.

– Постой!

Девушка обернулась.

– Ты ведь, ты ведь, – запинался в нерешительности Виктор, и всё же спросил, глядя в синие глаза. – Ты настоящая?

На лице девушки отразилось лёгкое удивление:

– Конечно, – она улыбнулась на один бок и вновь направилась к тропинке, осторожно обступая камни, таящиеся среди ковра из старых листьев и хвои. – Я сноходец, – бросила она через плечо, когда Виктор зашагал следом. – Пробуждённая, как и ты.

– Прости, если обидел. Просто я никогда прежде не встречал других пробуждённых… А как тебя зовут? – спросил Виктор, хотя помнил её имя.