– Марь Борисовна…

– Тамара Петровна, мы себе оставили, честное слово. Ваш водитель привез вчера с утра двух курочек и столько мяса, что на все хватило. Балуете вы нас.

– Не балую, а оплачиваю ваш труд натурой, раз от денег отказываетесь. Но учтите, если обнаружу, что ваш холодильник пустой, накажу по всей строгости российского закона. Галь, сходи за шашлыком, а то Марь Борисовна еще что-нибудь притаранит.

– Том, а ты умеешь материться? – спросила Людмила.

– Конечно, но не позволяю ни себе, ни подчиненным. Как иду по двору, мужики тут же замолкают. Все знают, что я одного водилу за мат выгнала с работы.

– Разве это законно?

– Так я его выперла за левые рейсы, а всем сказала, что за сквернословие. Кто поверил, кто нет, но на всякий случай опасаются. Воспитываю потихоньку. Галь, мясо принесла?

– Да, Марь Борисовна пыталась мне какой-то еще сверток сунуть, но я сказала, что ты меня за него побьешь. А Сан Саныч засмеялся и говорит, – по-моему, Галя, вы нас всех вместе одной рукой положите. Девчонки, неужели я выгляжу как борец сумо?

– Успокойся, Королева, – буркнула Тамара. Он имел в виду твою силу, а не внешность. У тебя ж нигде ни жиринки, но ручки-ножки накачаны, двинешь ими, мало не покажется. Мила, ты знаешь, как она одного хмыря укротила?

– Нет. Галюся, расскажи.

– Да чего там рассказывать…

– Подруга, просвети девушку, чтоб знала, как с мужиками обращаться, – засмеялась Тамара. И я послушаю, а то подробности уже забыла.

– Ладно. Мне девятнадцать было, и я впервые попала в сборную области среди юниоров. Живем на спортбазе, тренируемся, стараюсь результаты показывать. Как-то пришла к себе в комнату и рухнула на постель. Ленка, моя соседка куда-то умотала, я дверь не стала закрывать, не ночь же. И вдруг чувствую сквозь сон, кто-то сопит и под одеяло лезет. Ну, я ногой и двинула, потом слышу вопль. Подскочила и начала ржать. Между кроватью и тумбочкой лежит незнакомый парень в трусах, а на нем здоровый лохматый мишка, который свалился с тумбочки. У меня накануне был день рождения, вот мне его и подарили. Пространство узкое, парень вертится, никак выбраться не может, а в нос и рот шерсть лезет. Тут Ленка прискакала и тоже начала хохотать, на наш смех и другие девчонки прибежали. В общем, повеселились мы от души.

– А кто это был?

– Какой-то придурок из обслуживающего персонала. Напился, потянуло на подвиги, вот и вперся в не закрытую комнату. Его сразу же уволили.

– Девки, давайте уже на веранду переселятся и стол накрывать, – скомандовала Тамара. Предлагаю на завтрак курицу, мы вчера до нее так и не дотронулись. И торт из мороженого тоже не попробовали.

– Томусь, не рановато? – спросила Людмила.

– Нам с Галкой в самый раз, а ты, алкашка, будешь жмуриться на солнце, и давать дурацкие советы

Сытые и довольные подруги сидели на веранде и лениво переговаривались.

– Видали, мои старики почесали, – вздохнула Тамара. Как же, встреча у них с друзьями. Сумки такие, что еле тащат. А там картошка, фрукты-овощи и игрушки для внуков. Не могу я на это смотреть спокойно. Детки, видите ли, родителей привечают, да если б они в нищете жили, так и не вспомнили бы. Месяц назад звонит мне соседка тетя Лида, которая все знает и видит, – Тамарочка, тут какой-то мужчина по вашему участку бродит. А у нас с ней уговор, если что подозрительное заметит, сразу мне сообщает. Я в машину, со мной двое мужиков из службы безопасности и сюда. Смотрю, выходит из дома стариков прыщ недоделанный, глаза жадные, блудливые, так и шарят по участку. Марь Борисовна и Сан Саныч следом, увидели меня, смутились. – Тамара Петровна, познакомьтесь, это Володя, наш зять. Мы уже прощаемся. Тут мне все стало понятно, и говорю, – я сама его провожу. Вышли мы за калитку, объясняю, – дом принадлежит старикам, но после их смерти передается только мне, документ так составлен. Так что, зятек, рот не раззевай, ничего вам не обломится. И женушке передай, чтоб знала. А он такой наглючий, начал возмущаться, права какие-то качать. Ну, я мужикам кивнула, – разберитесь с клиентом, товарищ не догоняет. Чего уж они там ему говорили, не знаю, только тот притих и сказал, – извините, я все понял.