— Жду тебя внизу, — сказала она и бросила воздушный поцелуй перед уходом. — Не сиди тут долго. А то гости еще подумают, будто я тебя чем-то расстроила. Я ведь тебя не расстроила? Ничего не сказала такого, что могло бы стать для тебя неприятной новостью? А?
Я просто покачала головой.
— Нет. Я скоро приду.
— Вот и ладненько. Не стоит пропускать свой праздник. А то ведь не успеешь нагуляться перед браком...
Она сказала это и залилась хохотом.
Я слышала этот смех еще долго. Пока сидела в слезах на кровати — на большой кровати для молодоженов. А Ольга Юрьевна спускалась по ступенькам, чувствуя полный контроль над ситуацией. А вот я была подневольной. И страшно об этом жалела.
Почему я не сделала иначе? Почему? Был ли еще шанс хоть что-то исправить?
— Ладно... — выдохнула я, смотря на себя в зеркало.
Вся в слезах. Зареванная. Тушь потекла. Теперь все это надо вытирать.
Обычно невесты плачут от счастья. Впрочем, в одном она была права — я ведь знала, на что иду. Определенно знала.
Вот и получай теперь, Ульяна.
Я привела себя в порядок. Попробовала снова улыбаться перед зеркалом. Но выглядело глупо, неуверенно. Фальшиво. Что там говорить. Не было и капли настроения. Хотелось напиться до потери памяти.
Спустившись вниз, я поняла, что мой жених в этом деле преуспел. Никита уже прилично выпил и "дружески" обнимал свидетельницу. Не стала им мешать. Сейчас мне меньше всего хотелось нюхать этот перегар. И слушать пьяные слова о моей "целке", как он выражался. Стоит мне подойти к нему — и все начнется снова, по накатанной.
Но как же это мерзко. Как противно чувствовать себя женой такого бабника. Я бы никогда на это не пошла, если бы не Влад — его отец. Это его заслуга. Не Никиты.
Сейчас Владлен сидел с супругой. На меня даже не смотрит. В отличие от нее — глаза Шептицкой так и косятся на меня. Рот улыбается, а в сердцах проклинает, ненавидит. На собственной свадьбе мне было не к кому присесть, чтобы не почувствовать приторность, тошноту, желание вырваться из зала и просто подышать на воздухе.
Пока не приехал он. Макс Добрынин.
В бежевом костюме-тройке, но без галстука. Волосы короткие, не больше пары миллиметров. Но я знала, что они темно-русые. Любила в них зарыться пальцами, пощекотать себе ладонь. Погладить его по голове будто играючи. Максим будил во мне улыбку, рядом с ним хотелось улыбаться.
Особенно сейчас. Мне до боли захотелось подойти и ощутить этот прилив эмоций. Настоящих и хороших. Приятных. Он выглядел именно так, как представляешь мужчину. Сильный, твердый как скала. Но в то же время внимательный, близкий, теплый. Добрый... Не зря он носил свою фамилию — Добрынин.
Хотя добрым был только со мной. Весь уголовный мир его ненавидел. Он был просто адом для бандитов.
— Господи, Ульяна... — разводил он руками и осматривал меня со всех сторон. — Ты просто шикарна.
Его зеленые глаза скользили по моим плечам. Казалось, что они ласкают беззащитную кожу как пальцы. Его теплые ладони. Знакомые мне не первый год. И в те редкие секунды мне хотелось, чтобы руки опускались ниже. И снова ниже. Словно в темноте, пока никто не видит. Будто я обнажена и платья нет. А все эти гости, украшения... Вся эта канитель и мишура — они только балласт, обычный фон.
Мне так хотелось убежать с этим мужчиной. Скрыться от других. И просто чувствовать его объятия. Дыхание. Стук сильного большого сердца.
Но вместо этого я просто повторяла:
"Он ведь брат. Мой брат... Пускай и сводный"
2. 2
Макс
Ульяна была бесподобна.
В этом свадебном платье, с колье на нежной шее... Его нижняя часть так и манила взглянуть на грудь. Красивую, упругую. Соблазнительную. Моя сестра была красавица. Порой мне казалось, что я жалею из-за этого факта — что мы с ней родня. Что я ей брат, а она мне сестра. Я знал ее почти с пеленок. Наши родители сошлись, еще когда мне было восемнадцать. Я был зеленым юнцом, учился в Академии МВД. Тогда я поклялся ее отцу защищать Ульяну. Чего бы мне это ни стоило. До последних сил, даже если для этого мне придется в лепешку разбиться — я все равно стану между ней и опасностью.