– Суворов. Он к вам приходил неделю назад. Помните?

Хмурю брови, морщу нос, будто пытаюсь вспомнить.

– Ну вроде припооминаааю, – тяну я.

На самом деле помню. Ещё как помню. И что сорвалась незаслуженно на мужика. Видимо, тогда нервы шалили. Теперь я уже спокойнее. А воспоминание о нашей встрече, и как я на него наехала, хочется стереть из памяти.

– Он оплатил ваше лечение.

– Сильно дорого получилось?

– Вы хотите, чтобы я все расходы учёл и предоставил отчёт? – пожилой доктор удивлённо смотрит на меня.

– Ой, нет-нет. Что вы? Это я так просто. Мысли вслух.

Доктор окидывает меня долгим взглядом и продолжает заполнять документы.

Что ж спасибо ему, этому Суворову, что теперь на моей попе будет почти незаметный шрам, который возник благодаря ему.

Прощаюсь с Айнурой и Таней, страничками в соцсетях мы уже давно обменялись. И я обещаю, что буду им писать.

Наконец, меня выпускают на свободу. Наверно, так себя и чувствуют заключённые, когда выходят из тюрьмы. И воздух кажется свежее, и снег белее. И непонятно почему настроение отличное. Кажется, что всё по плечу. Главное, чтобы Паши дома не было. Когда приезжаю, захожу в магазин перед домом, покупаю себе вкусняшек, чтобы посмотреть в одиночестве романтическую комедию или драму, немного пострадать, выплакаться и уснуть на своём любимом диване. Сегодня будет вечер, посвящённый мне, и у меня даже есть письменное разрешение на лень от врача. Но стоит мне подняться на восьмой этаж нашей малосемейки и подойти к двери, я понимаю, что кто-то поменял замок.

Паша? но он бы не стал без разрешения хозяина квартиры. Сам хозяин? ТОгда почему не предупредил?

Дышу глубоко, стараюсь не поддаваться панике. Так-с, сейчас позвоню Виктору Николаевичу, и всё станет ясно.

Набираю его номер, слушаю гудки.

– Ульяна, здравствуй! тебя выписали?

– Здравствуйте! А не подскажите, что случилось с замком на двери. Приехала из больницы и домой попасть не могу.

– Ульяна это я сменил. Потому что Павел так и не заплатил за квартиру.

– Не заплатил? Как это? Он мне сказал, что перечислил деньги ещё вначале месяца.

– Ну не знаю, кому он когда перечислял, но я уже второй месяц слышу одни обещания. Я, конечно, понимаю, что у вас горе. Потерять ребёнка это сложно, но и вы меня поймите. Я ведь не мать Тереза. Мне тоже деньги нужны.

– Так, подождите. Какой ребёнок? О чём вы говорите?

– Ну как же. Павел в прошлом месяце сказал, что ты беременная упала и лежишь в больнице, все деньги ушли на лечение. Я согласился подождать. А в этом месяце он сказал, что съезжает. Вот я и поменял замок. Пока деньги за квартиру не отдадите ,я вещи вам не верну.

Это просто пипец какой-то. Бл***! Хочется выругаться трёхэтажным матом.

– Подождите Виктор Николаевич. Я вообще ничего этого не знала. Я не была беременна. Не теряла ребёнка. Вообще, не понимаю, зачем он вам всё это наврал. Недавно меня действительно сбила машина, но уже всё нормально. На лечение я не собираю. У меня зарплата через неделю, я вам всё оплачу. Честно.

Не знаю, что так действует на хозяина квартиры то ли моя убедительная речь, то ли то, что он меня уже четыре года знает , но он соглашается.

– Хорошо, Ульяна. Приходи за ключом. Только расписку напишешь.

– Соглашаюсь и бреду к Виктору Николаевичу домой, он живёт на соседней улице. Ноги уже болят с непривычки, колени ноют. Вот и посидела, отдохнула перед телеком.

Чувствую вибрацию в кармане. Анюта нарисовалась.

– Да, Аня.

– Ты чего грустная такая?

– Приезжай ко мне, расскажу. Мне твоя жилетка нужна, порыдать.

– Так, ясно всё. Выписали?

– Ага.

– Грустно?

– Ну да. Говорю же.

– Сейчас тогда Сашке скажу, что не смогу приехать к нему и к тебе приеду.