Хотелось бы иметь время, чтобы рассказать вам хоть одну-две истории или песни, что слышались в этом доме. Путники и их пони отдохнули и окрепли. Одежду им починили, синяки и ссадины зажили, настроение улучшилось, и надежды окрепли. Мешки наполнили продуктами, которые легко перевозить, но которых должно было хватить для перехода через горы. Путники выслушали советы и усовершенствовали свои планы. И вот наступил канун Иванова дня, и ранним летним утром им предстояло отправиться дальше.

Эльронд знал все о всевозможных рунах. Он осмотрел мечи, которые путники взяли в пещере троллей, и сказал:

– Их изготовили не тролли. Это древние мечи, очень древние, и принадлежали они эльфам. Мечи были изготовлены в Гондолине для войны с гоблинами. Должно быть, происходят из драконьего сокровища или добычи гоблинов, потому что много веков назад гоблины и драконы разграбили этот город. Этот меч, Торин, на древнем языке Гондолина называется Оркрист, что означает Разрубающий Гоблинов. А это, Гандалв, Гламдринг, Молотящий Врага. Им когда-то владел король Гондолина. Берегите их!

– Любопытно, как они попали к троллям? – сказал Торин, с новым интересом разглядывая мечи.

– Не могу сказать, – ответил Эльронд, – но можно догадаться, что ваши тролли ограбили других грабителей или натолкнулись в горах на севере на остатки древних грабежей. Я слышал, что в покинутых пещерах Мории лежит еще много забытых сокровищ, оставшихся после войны гномов с гоблинами.

Торин обдумал эти слова.

– Я буду почитать этот меч, – сказал он. – Пусть он опять рассекает гоблинов!

– Вероятно, это пожелание вскоре исполнится в горах! – заметил Эльронд. – Но покажите мне вашу карту.

Он взял карту и долго разглядывал ее, потом покачал головой, потому что не одобрял любви гномов к драконам, ненавидел злобных драконов и горевал, вспоминая руины города Дейла, его звонкие колокола и обгоревшие берега веселой реки Бегущей. На небе горела ярким полумесяцем луна. Эльронд поднял карту, и на нее упал белый лунный свет.

– А это что? – спросил он. – Тут есть лунные буквы. Они рядом с простыми рунами, которые означают «дверь пяти футов высотой, и трое могут пройти в них в ряд».

– А что такое лунные буквы? – возбужденно спросил хоббит.

– Лунные буквы – это руны, но их невозможно увидеть, – ответил Эльронд, – когда просто смотришь на них. Их можно увидеть, только когда за ними светит луна, причем в то же время года и при той же фазе луны, когда они были написаны. Их изобрели гномы и записывали серебряными перьями, как могут подтвердить твои друзья. Должно быть, эти буквы написаны когда-то давно в Иванов день при луне в форме полумесяца.

– А что тут написано? – в один голос спросили Гандалв и Торин; они были чуть раздражены тем, что буквы первым увидел Эльронд, хотя, конечно, у них не было такой возможности, да и неизвестно когда представилась бы новая.

– Встань у серого камня, когда пропоет дрозд, – прочел Эльронд, – солнце, садящееся в Дюрин день, упадет на замочную скважину.

– Дюрин, Дюрин! – воскликнул Торин. – Это отец отцов одного из двух народов гномов – Длиннобородых гномов. И он предок моих дедов.

– А что такое Дюрин день? – спросил Эльронд.

– Первый день Нового года у гномов, – сказал Торин. – Как всем известно, это первый день последней луны осени на пороге зимы. Мы называем день, когда последняя луна осени видна одновременно с солнцем, днем Дюрина. Но, боюсь, это нам не поможет: в наше время не умеют определять, когда приходит такой день.

– Посмотрим, – ответил Гандалв. – Еще что-нибудь написано?

– Ничего такого, что видно при луне, – сказал Эльронд и вернул карту Торину; потом все пошли на берег реки и смотрели, как танцуют эльфы в Иванов день.