– Это все? – спросил Николай Александрович, когда Кони закончил.

– Да…

– Самуил Соломонович умер и, увы, не может предстать перед судом. Поэтому я прошу вас проверить деятельность его братьев – Лазаря и Якова. Уверен, что без их деятельного участия не обошлось. Тем более что они, насколько мне известно, унаследовали все состояние покойного брата. А значит, несут всю полноту ответственности за его незавершенные дела.

– Ваше Императорское Величество, – растерялся Кони, – так не принято поступать…

– Вы знаете иной способ вскрыть этот гнойник? Если сейчас всех виновных примерно не наказать – подобные аварии будут продолжаться. И каждый новый труп окажется на нашей с вами совести. Хотим мы этого или нет. Так что берите скальпель и вскрывайте этот гнойник.

– Вы думаете, это возможно? – осторожно поинтересовался Кони.

– Не забывайте о том, что ежели в силу злого умысла, лени или головотяпства в России еще нет подходящих законов, позволяющих наказывать виновных, то всегда остаюсь я. Знаю, вам не по душе такой подход к делу. Но если мы хотим спасти многие тысячи невинных жизней, нужно довести это дело до конца, какой бы вой ни поднимали вокруг. Вы сделаете это?

– Я… я не уверен.

– Зато уверен я…

Кони ушел в странном состоянии духа. Да, дело скверное и очень громкое. Но копать дальше? Анатолий Федорович был не дурак и сообразил, что Император намекал не только на братьев Поляковых, но и на всех, кто покрывал их деятельность. Но ведь это кошмар! Ужас! Сколько уважаемых людей сядут на скамью подсудимых?! Но и какая репутация у него в случае успеха этого дела получится! И не только в России, а и в мире!

Николай Александрович же выдохнул, отпуская Кони. С великим облегчением. Потому как отложил на месяц – а может, и на два, – принятие решения по столь непростому вопросу. Несмотря на чудовищное раздражение, ему хватало выдержки не сорваться. За всеми этими людьми наверняка стоял кто-то сверху. А значит что? Правильно. Придется схлестнуться с кем-то из высших аристократов. Возможно, даже с представителями августейшей фамилии. Да чего уж там! Какое возможно? Точно совершенно. И Алексей Александрович, и Владимир Александрович вон как засуетились. Наверняка им гешефты отходили немалые.

И Посьет, и Поляковы, и прочие, несомненно, были виновны. Но они лишь вершина айсберга. Большого и опасного, от которого было несложно и апоплексический удар табуреткой заработать. Можно, конечно, все спустить на тормозах. Как оригинальный Александр III и сделал. Но это создавало прецедент, который потом сложно будет преодолеть, что в свою очередь вело к закономерному финалу с расстрелом в подвале. Патовая ситуация? Может быть. Во всяком случае, пока Николай Александрович не видел путей ее разрешения, но и не терял оптимизма…

Вот и настал день коронации, которую Николай Александрович стремился провести со всей возможной поспешностью. Его, конечно, отговаривали от столь опрометчивого решения, дескать, подожди до весны, а еще лучше до лета. Но он был непреклонен. Причин на то хватало. Начиная с ускорения формальной легализации и заканчивая большой провокацией. Как ни крути, а коронованный царь в те годы – что-то да весил в обществе. А провокация? О! Ничего хитрого в том не было. Все на виду…

Что такое коронация? Каждый скажет то, что ему ближе. Кто-то вспомнит про народные гуляния, кто-то про церковный ритуал, кто-то про пышные приемы. И все они будут не правы. Потому что коронация – это прежде всего деньги. И очень большие деньги. Поспешная особенно. И эти деньги можно освоить.