– Эй, Кобылка, я с кем разговариваю? – несколько нервно произнесла Манохина, смешно выпячивая вперёд пухлые губы, блиставшие перламутром. – Опять к Артурчику намылилась? Я, ж, тебя предупреждала – отвали от него по-хорошему.

– В этот раз – к тебе. – Настя хмыкнула, наклонила голову, искоса наблюдая за фикусом, неправильно себя ведущим. Тот, вопреки всем законам природы, уже шелестел не только листвой. Из-под жестких листочков, не таких и вялых, а, скорее, темно-зелёных, жестких и кожистых, прямо на глазах изумлённой Анастасии, вылезли длинные, острые иголки, очень похожие на оружие обороны. Точно такие же иглы выползали из земли, нанизывая на себя окурки, точно ежик – яблоко.

– Вот ведомость, получите и распишитесь, а мне пора. – Настя сунула в руку Анжелке ту самую ведомость, на Мохнорылкину Степаниду Савишну и, развернувшись вокруг своей оси, вознамерилась слинять по скорому, пока ещё какую работу не присватали. В конторе подобные дела проворачивали быстро – кто не успел, тот и корячится.

– Кобылка! – голос Артур Петровича, встречи с которым Настя пыталась избежать, настиг её уже у входных дверей. Негодующая Манохина, торопливо прикурив новую сигарету, выглядывала из-за фикуса, прожигая молоденькую конкурентку за внимание шефа, яростным взглядом – мол, я тебя предупреждала, потом не обижайся, милая.

Настя, независимо пожав плечами, отправилась на встречу с руководством. Она, конечно, могла сослаться на внезапную тугоухость, только, кто же в то поверит?

– Так, как, Анастасия Павловна? Успешно съездили к Мохнорылкиной? – поинтересовался Артур Петрович, крайне неодобрительно поглядывая в сторону фикуса. – Навестили ветерана?

– Навестила. – вздохнула Настя, припоминая кое-какие подробности незабываемой поездки. – Материальную помощь вручила, ведомость – закрыла и вернула. Все, строго по приказу.

– Отлично, отлично, Кобылка. – Артур Петрович улыбнулся широкой улыбкой, точно ковбой из американского вестерна. – Руководство вами очень довольно. Наш начальник распорядился вам премию выписать, в размере месячного оклада. Ценят вас, Кобылка, учтите это.

– Учту. – вздохнула Настя и, на всякий случай решила уточнить. – Начальство – это Соловей Никита Добрынич?

– Он самый. – просиял Артур Петрович. – Так держать, Кобылка! Растете в моих глазах. Нам нужны исполнительные, надёжные кадры. – и, был таков, а Настя осталась, наедине с фикусом и, злой, как черт, Анжелкой Манохиной.

– Кобылка, – голос молодой бухгалтерши сочился ядом. – за какие такие заслуги, тебе, убогой, премия обломилась? – вкрадчиво поинтересовалась Манохина. -Первый раз, кстати.

– За командировку. – Настя решила не вдаваться в подробности, тем более, что и не поверит никто в её немыслимую фантазию. Она и сама бы не поверила, если бы по голове не топтался дух-помощник, а в районной поликлинике не страдал тот самый Толяныч, с гигантским фурункулом на заднице.

– Командировки – твоя работа, Кобылка. – недоверчиво фыркнула Анжела. – За это премии не выдают.

– Это случайная, внеплановая командировка, в другой район. – Насте было не особо интересно разговаривать с ревнивой бухгалтершей, но любопытно наблюдать за фикусом – хищные иглы медленно шевелились в рыхлой земле, точно щупальца неизвестного монстра. – И, вообще – иди, сама у Артур Петровича спрашивай или, у Соловья.

– Соловей Н.Д. – мечтательно подкатила глаза Анжела. – Тридцать пять лет. Холост, в браке не состоял, детей и алиментов – не имеет. Красив, богат, свободен – мечта, а не мужик!

– К мечте прилагается бабка-ведьма ста пяти лет от роду, – тихонько хмыкнула Настя. – да и сам Соловей, тип довольно мутный. Колдун, как утверждает мой дух-помощник, а колдуны, они, народ подозрительный, как вид встречаются редко.