Исчерпав идеи и надорвав глотки, бело-халатники принялись пытать расспросами меня. Тут-то «Остапа» и понесло. Я с пламенным красноречием и бурной фантазией расписывал, как меня кинули на кредиты, поставив неисправный нейрокоммуникатор. Тыча пальцем в пластиковый нарост за ухом, я клятвенно заверял слушателей, что светомузыка в моем теле – это наноботы, ищущие отклик от нейрокоммуникатора. Со временем у них закончится заряд, и наноботы выйдут из организма естественным путем. Зря я это сказал… Меня перевели к радиобиологам для наблюдения за взаимодействием наноботов и живых организмов.

Вызов куратора я принял как манну небесную. Услышав моё будущее задание с заветными словами «Земля» и «море», я с огромной радостью сбежал с астероида. Надоели мне исследовательские пытки докторов от науки.

Воспоминая своё пребывание на Весте я незаметно уснул и проснулся, когда поезд сбросил скорость и уже вовсю катил вдоль моря. Проводница объявила пассажирам о прибытии на вокзал через пятнадцать минут.

Взвалив на плечи рюкзак, я вышел из вагона и с удовольствием вдохнул солёный воздух приморского города.

Прохлада раннего утра помогла мне окончательно проснуться. Темнота ночи медленно рассеивалась под слабым светом солнца, едва показавшего свой золотистый бок над горизонтом. Совсем не далеко виднелась изломанная полоска высоких, крутых, со снежной шапкой гор. На перроне вокзала около вагона меня встретил аккуратный и вежливый водитель. Проводив до шикарного авто, он усадил меня на заднее место и закрыл дверь. «Вот это сервис!» – подумал я.

Санаторий, куда меня привез шофер, внешне напоминал старинный замок. Фасад его был облицован дорогим отделочным камнем под старину, в огромных цветных витражных окнах сияло солнце. На маленьких башенках были установлены стяги со львами и единорогами, а входную дверь охраняли рыцари с мечами. Я не верил сам себе. Я думал, куратор шутит надо мною, описывая место «отдыха». Ан, нет! Всё соответствует описанию. В реальной жизни так не бывает, значит нужно быть готовым к очень плохим событиям.

Внутри замка меня встретил просторный холл с бесконечно высоким потолком. Пол из гранитной плитки был отшлифованной до зеркального блеска. В нем, как в воде, отражались огоньки хрустальной люстры, а причудливые листья тропических растений в горшках создавали таинственность. Навстречу мне выбежала красивая девушка с планшетом в руках, и, задав несколько вопросов, проводила в номер на втором этаже. По дороге портье чарующим хрустальным голосом дала краткую справку о планировке санатория и показала «волшебную» кнопочку с нарисованным колокольчиком: если что-то потребуется или возникнут вопросы, то достаточно просто нажать на неё.

У меня вновь закралось подозрение: «Может я умер в поезде? Или это сон?» Я даже больно ущипнул себя за ухо. Нет, сон не развеялся. Да и рай мне не светит. Я убивал на войне, хоть и вынужденно. В православии на воина после боевых действий для врачевания души накладывается епитимья от трех до пяти лет, и он не допускается к причастию.

Не разбирая рюкзак, я быстро переоделся и пошел оценить местные пляжи и полюбоваться морем. Выходя из номера, я не забыл бросить на пол парочку дронов-паучков, которые, шевеля лапками, разбежались в разные стороны. Выйдя из спального корпуса в парковую зону, я направился по аллее, ведущей в сторону моря.

Парк поразил меня фигурно подстриженными деревьями, кучей редких растений, и зелеными дворцами дорожек-берсо. В центре парковой зоны я заметил бассейн, украшенный скульптурами девушек и дельфинов. Сразу за парком начинался пляж из мельчайшего золотого песка, с аккуратно расставленными лежаками, столиками и большими зонтами.