– Полуночники существуют на самом деле, Клоп. – Локк осторожно провел рукой по волосам и убедился, что они не пачкаются. – Если ты когда-нибудь нарушишь Тайный уговор, молись о том, чтобы первым до тебя добрался капа, а не они. Барсави – воплощенное милосердие по сравнению с людьми, заправляющими во Дворце Терпения.

– Да я знаю, что Полуночники не выдумка, – сказал Клоп. – Я просто говорю, что про Паука брехня все.

– Паук тоже не выдумка, поверь. Жан, подбери мне какие-нибудь усы в тон к волосам. – Локк провел пальцем по гладко выбритой коже над губой. – Во главе Полуночников стоит кто-то из приближенных герцога. Мы с Жаном много лет пытались выяснить, кто именно, но все ведущие к нему ниточки рано или поздно обрываются.

– Даже мы с Галдо в полном тупике, – добавил Кало. – А значит, мы имеем дело с необычайно хитрым дьяволом.

– Тогда почему же вы уверены, что Паук взаправду существует?

– Объясню тебе так, Клоп… – Локк ненадолго умолк, разглядывая предложенные накладные усы, потом помотал головой, и Жан опять принялся копаться в гримерном шкафчике. – Когда капа Барсави расправляется с кем-то, мы об этом непременно узнаём, верно? Новости передаются из уст в уста и всегда доходят до нас через одних или других знакомых. Сам капа хочет, чтобы люди знали об учиненных расправах и наказаниях: такие устрашающие примеры призваны предотвратить новые преступления.

– А когда с кем-то расправляется герцог, – вставил Кало, – мы тоже всегда узнаём об этом по разным явным признакам. Ну там желтокурточники, Ночные дозорщики, указы, суды, оглашенные постановления.

– Но когда покарать кого-то решает Паук… – Локк коротко кивнул, одобряя вторые усы, предложенные Жаном. – Так вот, когда за дело берется Паук, его несчастная жертва просто исчезает с лица земли. А капа Барсави пикнуть не смеет. Понимаешь? Делает вид, будто ничего не произошло. А если учесть, что перед герцогом наш капа не трепещет – и даже смотрит на него немножко свысока, – вывод напрашивается один: есть кто-то другой, кого он боится до мокрых штанов.

– Кто-то еще, кроме Серого короля?

– Ой, да с ним будет покончено через пару месяцев, Клоп, – пренебрежительно фыркнул Кало. – Один безумец против трех тысяч кинжалов в подчинении у Барсави… Серый король, почитай, уже покойник. А вот от Паука так просто не избавиться.

– Вот почему мы рассчитываем, – подхватил Локк, – что дон Сальвара подпрыгнет на шесть футов, когда застанет нас в своем кабинете. Представителей голубой крови неожиданные визиты Полуночников радуют не больше, чем нас с тобой.

– Мне неудобно перебивать, – сказал Жан, – но ты побрился на сей раз? Ага. Хорошо.

Тонкой палочкой он нанес блестящий прозрачный клей на верхнюю губу Локка, сморщившегося от отвращения, а потом ловко приставил накладные усы и прижал пальцами. Уже через несколько секунд они приклеились так прочно, что не отличить от настоящих.

– Клей сварен из плавательных пузырей волчьей акулы, – пояснил Жан Клопу. – В последний раз мы забыли добавить в него немного растворителя…

– А мне потребовалось срочно избавиться от усов, – сказал Локк.

– Ох и орал же он, когда Жан взялся помочь, – ухмыльнулся Кало.

– Ага, прямо как братец Санца в пустом борделе. – Локк показал Кало непристойный жест, а Кало в ответ изобразил, будто стреляет в него из арбалета.

– Так… шрам, усы, волосы… Ну что, мы закончили? – Жан стал убирать в шкафчик гримировальные принадлежности.

– Да, все в порядке. – С минуту Локк придирчиво разглядывал свое отражение в зеркале. Когда же он снова заговорил, голос его звучал чуть ниже и резче, чем обычно, а в тоне слышалась равнодушная скука, с какой пожилой сержант стражи отчитывает тысячного мелкого правонарушителя, задержанного им за годы службы. – Ну ладно, пойдем сообщим человеку, что он попался на крючок к мошенникам.