И точно, опасения подтвердились: канаву затопило так, что спуститься в нее можно было в сапогах-болотниках. Или же в плавках. Колышек с отметкой: «9 м» плавал в мутной глинистой воде в компании из пожелтевших листьев и засохших веток.

– Вот и приплыли… – сказала Валя при виде этой картины. А про себя понадеялась, что их не станут держать до пяти, а отпустят на базу.

А если нет, то что им делать здесь? Позвать рабочих, чтобы мотопомпой осушили эту лужу? Но те первым делом обслуживали экскаватор, ведь техника не должна простаивать без дела, а геологам не оставалось ничего другого, как ждать. Часы показывали без пятнадцати два, и все отлично понимали, что откачка воды займет немало времени и геолог не успеет много задокументировать до конца рабочего дня, а утром начинай по-новому, поскольку за ночь снова набежит грунтовая вода, получившая подпитку после сильного дождя. Предпринимать сейчас что-то бессмысленно, но все решения принимал начальник.

Гордеева вопросительно посмотрела на коллегу – он же, махнув рукой Козлову, крикнул:

– Андреич! Подойди сюда!

Через минуту Козлов стоял с ними над затопленной канавой и вспоминал известную «картину Репина».

– Реально приплыли… И что теперь делать, Андреич? – спросил Димка с озадаченным лицом.

– Как что, надевать плавки и нырять, – ответил бодрым голосом начальник. – Есть же в Азии ныряльщики за жемчугом? И у нас на Урале будут ныряльщики за демантоидом!

– Так покажи нам мастер-класс, как надо, – не растерялся Димка, озорник. – Ты первый, а мы следом за тобой!

Шутки шутками, но Михаил Андреевич признал тот факт, что откачивать воду сейчас нет смысла, Батырбек с Василием займутся этим с утра. Димке он сказал идти с ним к экскаватору, а Вале, раз ничем не занята, просмотреть документацию канав и другие материалы по месторождению. Спросил, где ей удобнее сесть, и отпустил ее на базу; она взяла у Димки полевой журнал и быстренько ушла.

В домике она засела за документацию. Вчитывалась в описание канав и всматривалась в их зарисовку. Глаза слипались, но она прогоняла сон как могла: в рабочее время спать было никак нельзя. Что о ней подумает начальник, если постучится в дверь и увидит, что геологиня дрыхнет среди бела дня, пока другие вкалывают в карьере? А ничего хорошего: решит, что к ним устроилась лентяйка, и поменяет отношение. Ей не хотелось выставлять себя не в лучшем свете, и, когда стало совсем невмоготу, она заставила себя прибраться в домике и как-то дотерпела до шести, до ужина.

А в восемь наконец легла в кровать. И перед сном произнесла чуть слышно: «Сплю на новом месте, приснись жених невесте». Она не очень-то и верила в это нехитрое гадание, но каждый раз, ночуя в новом месте, по привычке повторяла заученные слова. Обычно сны ей не запоминались, но, может, в этот раз привидится жених?

Она была б не прочь его увидеть, кто он такой и как хоть выглядит.

На следующее утро геологи отправились в канаву и подождали, пока Батырбек с Василием заведут мотопомпу и откачают воду. Димка успел отрисовать девять метров в пятницу, а оставшиеся шестнадцать хотел добить сегодня, чтобы завтра взяться за новый интервал. Канав оставалось немного, и ему не терпелось скорее с ними закончить и приступить к стажировке у Козлова. Работа с экскаватором казалась интереснее, и понятно почему: там он ищет жилу и сам решает, где долбить, к нему прислушиваются и начальство, и мужики, а здесь копается, как крот, в холодной, грязной яме, один и не замеченный никем.

В канаве Димка размотал рулетку, замерил заново длину, двадцать пять метров, и поставил колышек с отметкой: «9 м» туда, где ему место – на девятый метр. Вслед за ним спустилась Валя; не успела геологиня сделать и шагу, как по самую щиколотку увязла в грязи. Хорошо хоть, что предусмотрительно надела не ботинки, а резиновые сапоги.