– Леди де Вальтес, – набравшись смелости, я подошла к ней и рискнула положить ладонь ей на плечо. – Поверьте, мне понятны и близки ваши чувства. Я сама теряла родителей два раза: первый раз – отца с матерью, а второй – женщину, которая после их гибели помогла мне встать на ноги и научила всему, что я знаю. Когда близкие уходят так неожиданно – это ужасно. Но у лорда де Ларнеса есть причины считать, что человек, отравивший вашего отца, уже травил людей раньше и продолжит этим заниматься, подставляя невиновных. Капитан эту идею отвергает, но что если она правдива? Вы ведь не хотите, чтобы другая ваша ровесница оказалась на всем белом свете одна? Помогите нам, ответьте всего на пару вопросов, и мы уйдем.

Девушка шмыгнула, опустила ладони на колени и устремила на меня кофейные глаза.

– Вы тоже?.. Ох, ладно. Конечно, я хочу, чтобы подлеца, который это сделал, поймали, и не важно, кто: вы или капитан. Я готова с вами поговорить, насколько хватит сил.

Я оглянулась на Альдана. Тот с огромным облегчением благодарно мне кивнул.

– Леди, возможно, у вашего отца были враги? Если вы знаете кого-нибудь, кто мог желать ему зла, назовите, пожалуйста, их имена.

Это был стандартный и логичный вопрос. Пока девушка бойко перечисляла неизвестные мне фамилии (за последние сутки она наверняка послала проклятия всем, кто хоть раз обидел ее саму или ее семью), я задумалась над тем, что спросила бы как консультант.

Варить лекарства – это одно. Хотя и сомнительных рецептов я не всегда избегала, особенно когда это касалось бурно отмечаемого праздника начала весны у северян, но убийства никогда не помогала расследовать, и это уже было совсем другое.

– Кто дал заключение, отчего умер ваш отец? – уточнила я, когда девушка замолкла.

– Семейный лекарь, – ответила она. – Он живет через пару домов отсюда. Я сразу же вызвала его. Думала, что, может, папеньке еще можно как-то помочь, а этот проходимец предложил облегчить ему страдания, будто папенька не живой человек, а какая-то лошадь!

– И как зовут лекаря?

– Лерво Теон.

Я вопросительно взглянула на Альдана. Тот едва заметно покачал головой.

– Предыдущую жертву лечил другой человек. Леди де Вальтес, вы можете описать в точности, как выглядел ваш отец, для госпожи Виолы?

То, что она перечислила, действительно могло быть признаками отравления белладонной: рвота, посинение, метание по кровати, хрипы, которые доносились из комнаты и которые заставили слуг переполошиться. Но еще это могло свидетельствовать о каком-нибудь другом редком заболевании или яде. Когда Альдан вернул мне взгляд, я пожала плечами.

Если не видеть тело, говорить не о чем. А де Вальтеса в соответствии с верованиями его культа сожгли, так что и эксгумацию уже не совершишь.

Тупик.

Альдан продолжил задавать вопросы о врагах убитого, чем он занимался, кто мог желать ему зла, и даже вызвал несколько слуг, чтобы уточнить у них сведения. Я тоже вяло поучаствовала в беседе, поинтересовавшись, принимал ли отец леди какие-нибудь лекарства и употреблял ли белладонну. Однако ничего важного по-прежнему не прозвучало.

Нет, папочка был совершенно здоров. Нет, он даже кружечку эля по выходным не ходил пропускать, какой уж тут отвар красавки…

Оживление наметилось, только когда Альдан попросил отвести его в спальню, где нашли убитого.

Леди провела нас на второй этаж и сама открыла дверь в нужную комнату. Та оказалась вполне соответствующей тому образу хозяина, который у меня сложился: пустые стены, старая добротная кровать, массивный сундук с вещами. Ничего лишнего. Место, которое используют ровно по назначению – для сна – и в котором не задерживаются.