Скоро меня казнят, наверняка казнят и скорее всего, публично, иначе бы уже прирезали. А мой ключ к спасению висит совсем близко, я вижу его, подходя к прутьям своей камеры.

Мои руки плотно скованны за спиной антимагическими оковами и пристёгнуты к цепи на моем поясе. Я не могу достать ключи, мне остаётся только смотреть на них в ожидании смерти. Надзиратель мразь. Издевается. До него я тоже доберусь и засуну ему эти ключи в глотку. Только бы выбраться. О Великая Богиня, даруй мне свободу, я же ни когда не убивал женщин.

Никогда не сдавался, даже в самых патовых ситуациях и сейчас не сдамся. Судя по всему у меня один шанс на побег, в тот момент, когда меня поведут на казнь. Но рисковать, оставляя спасение на последний момент очень рискованно. Однако других шансов я не вижу, пока не вижу. Никогда нельзя терять надежду на спасение.

Шорох! Я действительно услышал шорох?! Мой слух меня ни когда не обманывал, однако сейчас звук доносился с противоположной стороны от выхода. Но там тупик. Ещё шорох!

А вот это уже грохот. Кто-то кусок стены отломил? Какой идиот ломиться в тюрьму, обычно свались стараются отсюда. Возможно это мой шанс. Тишина. Тишина угнетала. Кто это так сопит и кряхтит, сюда барсук пробрался? Прыжок. Нет, это не барсук.

Какой кретин так шумит вламываясь в тюрягу?! Ломится как слон через заросли. Что происходит? Моя картина мира пошатнулась. На всякий случай отошёл подальше от решетки и замер. Нужно быть готовым ко всему.

– Твою мать! – раздался удивлённый женский голосок, от которого мурашки побежали по коже.

У меня слуховые галлюцинации, но я никогда ими не страдал. Я застыл в недоумении.

***

Потоптавшись на месте, я сомневалась, у меня было огромное желание заползти в ту дыру, из которой я выползла. Было жутко. Запах затхлости и сырости щекотал нос. В тишине я медленно, стараясь не шуметь, двинулась по коридору, освещая дорогу кристаллом.

Все камеры, мимо которых я проходила, были пусты и заперты. Царила гнетущая тишина. Моё сердце колотилось, какое жуткое место, неужели здесь действительно содержат людей.

Внезапно я почувствовала на себе чей-то взгляд. Воздух застрял у меня в горле, сердце остановилось, а волосы встали дыбом от ужаса. Резко развернулась. Одна из камер была занята. Увидела огромный силуэт, от него исходила опасность. Я ощущала её нутром.

Неосознанно я попятилась, пока не упёрлась спиной в решетку камеры напротив. Испугавшись, что там тоже кто-то есть, ойкнув, отскочила в сторону. Силуэт наклонил голову набок. Меня изучали и от этого взгляда, холодок пробежал по моей коже. Я замерла в страхе.

Силуэт приближался бесшумно и грациозно, как будто перетекая из позы в позу. Невольно я залюбовалась, это был мужчина. Он приблизился вплотную к решётке.

– Ох, – непроизвольно вырвалось у меня.

Он был здоровенный, в одних штанах. Высокий, очень. Имея рост сто шестьдесят, я смотрела на него запрокинув голову. Точно больше двух метров. А мышцы! Ни когда таких не видела. Мамочки… Какая мощь! Он мне шею в раз свернёт. Сильные руки заведены за спину, мускулы напряжены. Впечатляет! Длинные светлые волосы распущены.

Он смотрит внимательно, у меня мурашки по коже. Чувствую себя как кролик перед удавом. Узник опасен, это видно, он хищник с восхитительно синими глазами. Чуть квадратный подбородок с небольшой милой ямочкой, высокие скулы, ровный нос и тонкие губы, немного властное выражение лица, красивый. Красивый и опасный, термоядерное сочетание. Минуточку, а что это у него с ушами. Почему они такие вытянутые и заостренные? Он что операцию сделал, или это накладные? Копслей? Неужели все-таки сон или розыгрыш?