Поезд стремительно едет вперёд. Я смотрю в окно немигающим взглядом и, кажется, даже не вижу, что за ним. Перед моими глазами пролетают не пейзажи штата Массачусетс, а моя жизнь в течение последних восьми лет.

3. Глава 2. Восемь долгих лет

Мой первый год в Гарварде был безнадежно потерян из-за глубочайшей депрессии, в которой я находилась. Я была живым трупом, который ходил, разговаривал, улыбался, что-то делал, но внутри был мёртв. Из этого состояния меня вытянул Илья. Пришёл ко мне в мой девятнадцатый день рождения и собрал меня по кусочкам.

Все эти годы он был рядом со мной. Помогал, поддерживал, оберегал. Я тоже всегда была рядом с ним в его трудные минуты. Три года назад в Москве у него в аварии погибла младшая сестра. Он очень переживал эту потерю, ушел в депрессию наподобие той, что была у меня из-за Максима. В своё время Илья вытащил меня с самого дна. Три года назад я вытащила со дна его. А сколько литров слез мы выплакали друг другу в жилетки — не сосчитать. Я ему из-за Максима, а он мне из-за сестры.

У меня нет ответа на вопрос, кем мы с Ильей стали друг другу. Наше общение всегда было на грани. На грани дружбы, на грани любви, на грани соперничества. Наверное, мы могли бы встречаться, если бы он не знал о Максиме. Илья слишком горд, чтобы заводить отношения с девушкой, сердце которой принадлежит другому. Наверное, мы могли бы стать друзьями, если бы на самом деле не являлись конкурентами. Наверное, мы могли бы стать полноценными соперниками, если бы не родство душ, которое нас связало.

Год назад Илья окончил MBA и вернулся в Россию. Когда он приехал ко мне в квартиру попрощаться, я не смогла сдержать слез. Он обнял меня крепко-крепко и сказал:

— Жду тебя дома, красотка. Не терпится сразиться с тобой в жестоком бизнесе. Имей ввиду: я поддаваться не буду.

Я засмеялась сквозь слезы.

— Я еще не скоро вернусь. Так что поплавай пока в бассейне с другими хищными акулами. Я обязательно к тебе приплыву, но дай мне еще несколько лет.

Он оторвался от меня, взял в руки мое лицо, вытер большими пальцами одинокие слезинки с моих щёк и посмотрел прямо в глаза.

— Кристина, что бы с тобой ни случилось, будет достаточно одного твоего звонка — и я тут же приеду. Возьму билет на ближайший рейс и уже через 10 часов буду в Америке. Хорошо?

— Хорошо, — я ему грустно улыбнулась, — надеюсь, в этом не будет необходимости. В моей жизни уже давно все в полном порядке. Благодаря тебе, Илья.

Он мне широко улыбнулся, еще раз крепко обнял и прошептал на ухо.

— Люблю тебя, красотка.

Я знаю, что он говорит мне это не как девушке, в которую он влюблён, а как человеку, с которым он многое прошёл. И который многое прошёл с ним. Как могут любить два человека, которые когда-то вытащили друг друга с самого дна и теперь безмерно друг другу благодарны.

— Я тоже тебя люблю. И мне тоже не терпится сразиться с тобой на арене. Будь уверен: я вернусь с острыми зубами.

Он тихо засмеялся, крепко поцеловал меня в лоб и в щеку, пожал руку Майклу и ушел.

Майк молча наблюдал сцену моего прощания с Ильей. Мы говорили на русском языке, поэтому мой парень ничего не понял. Майк прекрасно знал, как много мы с Ильей значим друг для друга. Он так же знал, что между мной и Ильей не может быть никаких романтических отношений, поэтому даже не ревновал.

Если бы мы с Токаревым хотели, то уже давно бы были вместе. Но это действительно никогда не было нужно ни ему, ни мне. У Токарева был миллион возможностей и поцеловаться со мной, и переспать, и даже начать встречаться. Но он этого не хотел. Такой же миллион возможностей сделать с Ильей все вышеперечисленное был и у меня. Но я тоже никогда этого не хотела.