Выхожу из своей комнаты, пересекаю коридор и захожу в спальню Максима. Сердце колотится, как бешенное. Осматриваюсь и понимаю, что хозяин этой комнаты уже давно тут не живет. Пустой стол, пустой комод, пустая прикроватная тумба, идеально заправленная кровать. Подхожу к шкафу и отодвигаю дверцу. Пусто, одежды нет.

Снова смотрю на кровать, на которой спала последние два месяца перед отъездом. Сколько раз Максим признавался мне в любви на этой постели? Сколько раз говорил, что ему кроме меня никто не нужен? Сколько раз обещал, что мы будем вместе, несмотря ни на что?

Закрываю глаза и чувствую, как противные капли слез текут по шее. Какая ложь, какое предательство... И я до сих пор люблю этого человека? Который так со мной поступил?

— Максим здесь уже давно не живет, — слышу голос за своей спиной и резко вздрагиваю.

Поспешно вытираю лицо от слез и оборачиваюсь. Елена стоит в дверях и смотрит на меня с грустной улыбкой. Еще раз внимательно вглядываюсь в ее лицо: примерно так же выглядела мать Ильи после гибели дочери. Она приезжала тем летом в США к сыну, и я с ней виделась. Но ведь у Елены же сын не умер. Жив, здоров, женится.

— Извините, что зашла в комнату Максима. Просто ностальгия нахлынула.

— Ничего страшного, Кристиночка. Это твой дом.

— А где теперь живет ваш сын? — Аккуратно интересуюсь.

— В Москве со своей невестой. Они завтра вечером приедут на ужин. С тобой повидаться.

В этот момент чувствую, как задрожали мои руки.

— Хорошо, — выдавливаю из себя улыбку, — буду их ждать.

Мы выходим из комнаты Максима, и я возвращаюсь к себе. Подхожу к шкафу, отодвигаю дверцы и смотрю на одежду, которую не забрала с собой в Америку. Я планировала перевезти все свои вещи постепенно. Хотела приехать на рождественские праздники и забрать еще часть одежды. А потом на весенние каникулы и снова увезти с собой пару чемоданов любимых вещей. Но я так ни разу и не приехала, и вся моя одежда осталась тут висеть.

Беру подол голубого платья, в котором была на школьном выпускном и вытягиваю из шкафа. В этом платье я сошла с ума от любви с Максимом. На глаза снова наворачиваются слезы и я спешу опустить подол. Прохожусь взглядом по вешалкам и замечаю кое-что странное. Некоторые мои вещи висят не так, как я вешаю их обычно. Я в плане ухода за одеждой очень педантична. У меня всегда все развешено по цветовой гамме. Я никогда не накидываю, например, белое платье поверх чёрного на одну вешалку.

У меня все цвета в шкафу идут слева направо: от белого до чёрного. А сейчас вижу, что синяя кофта висит на вешалке с бежевым платьем. Красная блузка накинута на вешалку к белой. Я так сделать точно не могла. Кто-то рылся в моем шкафу? Доставал из нее одежду, а потом неправильно вешал ее обратно?

Странно, очень странно. Кому это могло понадобиться? Может, домработница залезала? Если она заходила в мою комнату, почему тогда оставила постель смятой?

Вопросов больше, чем ответов. Ясно лишь одно — в мое отсутствие кто-то рылся в моей комнате.

Впрочем, по фиг.

Закрываю шкаф, спускаюсь вниз и осматриваю первый этаж. Захожу на кухню, в спортзал, библиотеку. Ничего не изменилось. Иду в сад. Моя любимая беседка, мой любимый гамак — все на месте. Слышу приближающиеся сзади шаги отца.

— Я ничего не менял без тебя. Как все было, когда ты уехала, так все и осталось.

Я обернулась к отцу.

— Вижу, пап. Спасибо.

— Ты будешь тут жить?

Меня немного удивил этот вопрос.

— А где мне ещё жить?

— Ну мало ли. Может хочешь отдельно быть. Все-таки ты столько лет жила одна, привыкла уже, наверное. Да и лет тебе уже достаточно для проживания без родителей. Если хочешь, купим тебе квартиру в Москве.