Hatchet: Цель – это рамка, в пределах которой нужно формировать свое желание. Я не люблю рамки, порой меня раздражают традиции и моральные устои. У меня свои собственные обычаи, ритуалы и своя оригинальная мораль… Мечты? Есть у меня одна заветная мечта, но о ней я никому не говорю, потому как нет успеха у замысла, который известен многим. Скажу лишь, что она не связана ни с карьерой, ни с работой, ни с мужчиной, хотя некий материальный поток для её осуществления необходим. Я иду к ней давно, осталось всего несколько лет. А ещё мне хотелось бы увидеть в мужских глазах своё отражение. Конечно, я имею ввиду душевное отражение. По правде говоря, я этого очень боюсь, думаю, что справиться с таким явлением трудно, поговаривают, что это слишком сильное ощущение…

Я не люблю рутинные ежедневные повторения одних и тех же движений. Детей я не хочу иметь, так что моя функция – явно не деторождение. А семья – очень необычное, на мой взгляд, понятие. Иногда мне совершенно необходим человек, который смог бы увидеть мою сущность и поддержать меня, иногда я никого не желаю ни видеть, ни слышать. Получается, что счастливым браком для меня был бы единомышленник, редко бывающий дома и имеющий возможность оплачивать моё частое отсутствие. Я люблю дороги, море, самолеты и все, что с этим связано. Где-то глубоко внутри я – странник.

Хирург: И все же расскажи о своей цели. Я в поисках своей цели. Жаль, что пока я не знаю, как прийти к ней. Она слишком призрачна и иллюзорна.

Hatchet: Мы все давно как призраки, только вот тщательно скрываем это друг от друга и тем более от самих себя, а потому и не можем найти то, что ищем…

Хирург: Могу я познать твою мораль, услышать о твоих ритуалах и обычаях? Только полное отрицание морали и создание своей вариации, не ограничивающей сознание, дает нам чувство свободы.

Hatchet: Я не говорю о морали, созданной обществом. Этот термин я использую для понимания общих направлений, жизненных устоев или правил. Мою «мораль» трудно описать, это слишком большой комплекс ощущений и мировоззрений, но постигнуть некоторые ее принципы вполне вероятно, хотя для этого потребуется терпение и настойчивое наблюдение за моим поведением в различных ситуациях, но для этого любопытствующему придётся использовать неограниченное количество своего времени и внимания. Такие вещи интересны узкому специалисту по психологии или очень любопытному человеку, жаждущему вникнуть в суть чужих нужд. Ты один из них? Нет, тогда зачем тебе это?

Хирург: Когда достигнешь её, я смогу увидеть, как реализована твоя цель?

Hatchet: Думаю, что нет, она не так красива, как могло показаться на первый взгляд…

Хирург: Вот только одного не пойму. Зачем тебе человек, который увидит свое отражение в тебе? Тебе так необходимо, чтобы он видел твою душу, понимал ее? Ты не боишься, что такой человек, получив доступ к твоим сокровенным тайнам, ударит тебя так, что ты не сможешь вернуться в норму?

Hatchet: Как можно понять и увидеть то, чего нет? Я потеряла свою душу, или продала кому-то, в общем, это не важно, главное, что это произошло давным-давно, поэтому теперь, чтобы ударить меня нужно обладать серьёзными способностями. А увидеть своё отражение в другом человеке – это несколько иное ощущение. Сейчас мне трудно логически размышлять, это слишком длинный разговор. В данном случае, я просто чувствую себя собакой: сама понимаю, а объяснить не могу…

Хирург: А я хочу путешествовать не как турист, а как странник…

Hatchet: Для этого придётся стать обеспеченным. В данном случае деньги дают полную свободу выбора и являются не материальным общественным благом и возможностью находиться на определенном социальном уровне, а проводником в мир, доступный немногим…