Неожиданно что-то словно «сместилось» над пляжем: ярко-синее небо затянули свинцовые тучи, исчезли веселые голоса, стало странно, пугающе холодно, а вот сам летний воздух как будто напрягся в звенящем безмолвии.

Не спеша обернувшись к Сергею, сидящий на самом краю темной ямы растянул свои губы в ухмылке:

– Здорово, Серега!

– АНДРЕЙ?!

Сергей потрясенно сглотнул – он узнал в парне мертвого друга из детства.

– Почему ты тогда промолчал, не сказал, что я скоро погибну? – Андрей поднял руку. – Ведь мог же предупредить меня не садиться в машину! Ты думаешь, ТАМ хорошо?

Палец мертвого парня указал на зловещую яму. Внезапно Сергей осознал: эта яма – не яма, а чья-то могила, и с ужасом выдохнул:

– Я не знал!.. – Он с трудом шевельнул языком. – Я не мог ничего изменить…

– Но сейчас-то ты знаешь? – укоризненно бросил покойник. – И можешь!.. Ты почти каждый день «видишь» смерти людей, но не делаешь ничего, чтоб спасти чьи-то жизни. Ты делаешь только одно – наблюдаешь!

Внезапно на бледных губах промелькнула ухмылка:

– И деньги за это берешь?

– Но ведь смерть победить невозможно! – процедил Сергей сдавленным голосом.

– А вот тут ты, Серег, ошибаешься – победить ее можно! Но для этого главное – захотеть это сделать! – Неожиданно палец покойника поманил его. – Подойди-ка сюда!

Подойдя на свинцовых ногах к краю ямы, Сергей бросил взгляд внутрь могилы – на дне ее находился большой лакированный гроб, от которого вверх уходила веревка; второй конец данной веревки лежал возле ног его друга.

– Любой, кто заглядывает за черту, за которую дозволено смотреть только Богу, получает огромное знание, – мрачно бросил Андрей, – но одновременно с этим – большую ответственность! И от того, что он сделает с полученным знанием, будет зависеть его собственная судьба. Если ты используешь это знание для того, чтобы делать мир лучше, Бог на твоей стороне; если нет…

Внезапно Андрей с силой дернул веревку – привязанная к ней деревянная крышка легко отлетела с массивного гроба, и Сергей задохнулся от ужаса – внутри почерневшего гроба он увидел себя самого: с разложившимся, мерзко кишащим червями лицом…

С шумом выдохнув воздух, Сергей тяжело сел в кровати. Его сердце билось, как молот, в ушах до сих пор жутким эхом звучал голос друга.

Протянув руку вверх, он провел ей по лбу, вытирая испарину; в тот же миг рядом с ним шевельнулась и Лена.

– Что случилось? – протянула она сонным голосом, не отрывая щеки от подушки.

– Ничего… – он вздохнул, попытавшись прийти в себя окончательно. – Ты спи… Еще рано!

Откинув конец одеяла, Сергей тяжело встал с кровати и двинулся к выходу спальни…

* * *

Часы на стене помещения показывали половину седьмого. Из приемника раздавались веселые голоса пары дикторов, но рассеять тяжелую атмосферу они не могли. Уже прояснившееся небо над городом было скрыто свинцовыми тучами, придавившими улицы, – тусклый свет, проникающий в окна квартиры, был скудным и словно безжизненным.

Молча сидя у кухонной стойки, Сергей ел яичницу; Лена также молчала, уныло «копаясь» в салате. Свет плафона над стойкой придавал лицу Лены холодную резкость, совершенно скрывая те мягкие «черточки», что почти оглушили Сергея чуть более года назад, на короткое время придав ей вид девушки, о которой он думал ночами…

Прослушав прогноз, Сергей посмотрел на часы и спросил ровным голосом:

– Ты на работу не опоздаешь?

– Нет, – так же ровно ответила Лена.

– Когда у тебя отпуск?

– В начале июля.

– Слетаем на Кипр?

Прекратив есть салат, Лена бросила взгляд на Сергея, но ответила, не меняясь в лице:

– А ты этого хочешь? Я имею в виду: полететь туда вместе со мной?