Ясно. Почуял интерес моей львицы к грифону и решил развлечься. Мстит за мои шутки над ним и Изильдой, зараза!

Я на этот выпад лишь усмехнулась, убрала все документы обратно в папку, встала из-за стола и, подхватив Брендона под локоть, потащила за собой прочь из отдела.

– Да, у меня впереди прекрасный вечер в приятном обществе, суши перекусим, кино посмотрим, – поддразнила я Алекса. – А ты будешь сестер развлекать!

– Какое злое зло я тебе сделал? – обиженно протянул несчастный парень, глядя своими невинными большими глазищами прямо мне в душу.

– Никакого. – Я решила превратиться в добрую фею и предложила: – Так и быть, звони Изильде, поедем в наш любимый ресторанчик, покутим немного.

Алекс помчался в ресторан на аэромоте, а мы с Брендоном чинно уселись в мой аэромобиль. Вот только едва мы отъехали от здания бюро, химера, по-птичьи склонив голову набок, уставился на меня. Вокруг его сероватой с желтизной радужки появилась тонкая черная окантовка.

– Слушай, я не то чтобы совсем тупой, – попытался пошутить парень. – Просто хочу кое-что для себя прояснить. Наследство передается по цепочке, сначала детям той пожилой женщины, потом ее внукам и только затем – правнукам, если никого из внуков не осталось, верно?

– Если есть представитель более старшего поколения, то ему. Если бы у твоей матери были братья или сестры, то, даже если бы у них были дети, все равно всю полагающуюся вам часть разделили бы между тобой и ими…

Где-то на середине фразы я, кажется, поняла, к чему Брендон завел этот разговор. И он почти сразу подтвердил мои мысли:

– То есть моя мать… умерла, да?

Вот за что Бастет с таким усердием испытывает мое чувство такта, которого у меня почти нет?! Как мне надо отреагировать на этот вопрос?! Выразить соболезнования? Так он двадцать лет жил без матери и дальше бы жил, не зная, жива она или мертва. Или все дело в вере? Брендон верил, что когда-нибудь сможет поговорить с женщиной, отдавшей его в храм, и спросить, почему она так поступила. Узнать, простить, понять… Но ничего не получится – эта женщина, тоже химера, умерла два года назад, во время очередных родов. Ребенок не выжил. Кто отец – неизвестно. Может быть, тот же, что и у Брендона, а может быть, кто-то другой. Все же двадцать один год прошел между беременностями. А вот бабуля у Брендона, та самая сбежавшая дочь госпожи Антельсмейн, скончалась от переизбытка наркоты в организме всего пару месяцев назад. Очень, кстати, вовремя…

Встретившись взглядом с терпеливо ожидающим моего ответа Брендоном, я снова помянула Бастет, пусть ей аукается! А потом с трудом промямлила:

– Да… соболезную, но… два года назад ее не стало. Отец вроде бы до сих пор жив.

– Вряд ли он мне обрадуется, – невесело усмехнулся парень и отвернулся, уставившись в окно. Впереди сверкал яркой неоновой вывеской наш любимый ресторан, вот только настроение веселиться у меня как-то резко пропало.

Глава 14. Традиционные игры

Конечно, прямо сразу с разворота уезжать было нечестно. Все же для приличия следовало немного посидеть и подождать, пока Алексу и Изильде станет не до нас с Брендоном.

Их странные отношения тянулись уже больше года. Они с радостью встречались друг с другом вне службы, но только если эти свидания происходили якобы случайно. Иногда Алекс, провожая девушку, оставался у нее ночевать. Эти счастливые для них ночи легко можно было вычислить, даже не будучи оборотнем с чутким нюхом и встроенным датчиком на взаимное притяжение. Парочка тогда светилась весь день, и число «случайных» прикосновений между ними возрастало в два, а то и в три раза. Но вместо того, чтобы следующим вечером просто уехать вместе, они опять начинали смотреть друг на друга голодными глазами, пытаясь подстроить очередную случайную встречу. Порой на это уходила неделя, а иногда и больше.