– Передайте сообщение: «срочная нейрохирургия»! Скажите: у нас эпидуральное кровотечение и мы готовим пациентку к трепанации.

Он знал, что Дебби нужно отвезти в операционную, но ее состояние ухудшалось так быстро, что у них не оставалось для этого времени. Процедурная теперь и станет операционной. Они переложили ее на стол и прикрепили к грудной клетке электроды ЭКГ. Дыхание Дебби стало прерывистым: пора интубировать.

Когда Джек разорвал пакет, в котором находилась эндотрахеальная трубка, медсестра крикнула:

– Остановка дыхания!

Джек ввел ларингоскоп в горло Дебби; через несколько секунд эндотрахеальная трубка была на месте, и в легкие пациентки стал поступать кислород.

Медсестра включила электробритву. Светлые волосы Дебби шелковыми прядями падали на пол.

Заглянула дежурная:

– Нейрохирург застрял в пробке! Он выберется из нее минимум через час.

– Тогда найдите кого-нибудь еще!

– Все в «Тексас меде»! Туда повезли пострадавших с травмами головы.

«Боже, у нас нет времени, – думал Джек, глядя на Дебби. С каждой минутой давление внутри ее черепа нарастало. Клетки мозга умирали. – Если бы это была моя жена, я бы не стал медлить. Ни секунды».

Он сглотнул.

– Принесите коловорот Хадсона. Я сам сделаю трепанацию. – Увидев испуганные взгляды медсестер, Джек добавил с притворной бравадой: – Это как сверлить дыры в стенке. Я уже делал такое раньше.

Пока медсестры готовили к операции только что обритую голову Дебби, Джек надел хирургический халат и перчатки. Он разместил на черепе стерильные салфетки и удивился, что его руки не дрожат, хотя сердце билось просто бешено. Джеку действительно как-то раз довелось сверлить трепанационные отверстия, но это было несколько лет назад и под присмотром нейрохирурга.

«Времени больше нет. Она умирает. Действуй», – сказал он себе.

Джек потянулся за скальпелем и сделал надрез кожи над левой височной костью. Потекла кровь. Он промокнул ее и прижег кровоточащие сосуды. Удерживая кожу с помощью ранорасширителя, Джек взрезал сухожильный шлем, достиг надкостницы и отскреб ее распатором, обнажив поверхность черепа.

Затем взял в руки коловорот Хадсона. Это было механическое устройство, приводимое в движение вручную и казавшееся антиквариатом, чем-то вроде инструмента из дедовской столярной мастерской. Сначала Джек поработал перфоратором – похожим на лопатку сверлом, – сделав небольшое углубление в кости, чтобы потом легче было сверлить отверстие. Затем сменил перфоратор на другое сверло – с конусообразной многолезвийной насадкой. Он глубоко вдохнул, приставил насадку к углублению и начал сверлить. На лбу Джека выступили первые бисеринки пота. Он делал трепанацию, не дождавшись результатов компьютерной томографии, руководствуясь лишь собственным заключением. Он даже не знал, в правильном ли месте сверлит.

Вдруг из трепанационного отверстия, заливая хирургические салфетки, хлынул поток крови.

Медсестра принесла лоток. Вынув сверло, Джек некоторое время наблюдал, как кровь, ровной красной струей вытекая из черепа, образует в лотке блестящую лужицу. Он правильно определил место. По мере истечения крови давление в мозгу Дебби Ханинг уменьшалось.

Джек сделал глубокий выдох. Напряжение наконец отпустило его, наполнив мускулы ноющей болью.

– Приготовьте костный воск, – сказал Джек.

Затем опустил дрель и потянулся за дренажным катетером.

Белая мышь висела в воздухе, точно в прозрачном море. Доктор Эмма Уотсон плыла к ней, изящно двигая руками и ногами, грациозная, как подводная танцовщица. Вьющиеся пряди ее темно-каштановых волос образовывали призрачный нимб. Эмма схватила мышь и медленно повернулась к камере. Она вытащила шприц и иглу.