– Рот закрыл, когда Старшие глаголят! – рявкнул на него Вязь.

– Я отвечу, но впредь подними руку, вопрошая, если кто-то из нас готов ответить, тебе дадут свое позволение. Светоч – это как интуиция, чуйка, через него Наш Храм, отец Небо и Мать земля дают наитие, как поступить, чего ждать. Каков враг и как его заборонить, – мягко ответил Старший Септорий.

Я, слушая септов и ветерана, пытался войти в состояние Таланта, как говорил Иван, зародыш нужно развивать. Потому и братьев отец нещадно гонял неделями, так как, спустя пару лет без развития, останется от Таланта одна пыль и тень. Неожиданно легко провалился в нужное состояние, когда краски мира блекнут, а им на смену приходят пятна. От Олега волнами шла жёлтая энергия, что не огибала людей, а их укутывала. От Вязя веяло смертью, видел только холодную, ледяную гору, перечерченную на лице синей дымкой. А третий и вовсе был для меня одним большим чёрным пятном. Перевёл взгляд на строй, практически все покрыты жёлтой паутиной, а многие светились пятнами травм и увечий. На мне же жёлтые нити плавились и падали хлопьями, как первый снег. На земле и вовсе исчезали. Неожиданно для меня моё внимание приковала чёрная туча за спинами новобранцев, так как люди своими расцветками и пятнами мешали обзору. Я вышел из строя и уперся взглядом в клубящуюся тьму. Вдруг свет вокруг потух, и моё сознание улетело за многие версты от этого места. Святой храм, спаси меня!Свет, картинки, что Я увидел, пугали до дрожи в коленках, сотни тварей невиданных, разной формы и размеров пробивались через лес, ломая и круша. За ними по проделанной дороге чинно шли человекоподобные создания, горбатые, с круглыми животами и кривыми руками.

Сквозь дымку и туман пробивались окрики Ивана и Олега.

– Встать в строй!

– Не смотри туда, Босик, слушай меня. Очнись… Вырубай его…

Затем удар по голове, яркая вспышка, и моё сознание погасло.

Очнулся уже на лавке, весь мокрый и в сильном жару. Подле меня сидел Мирко и тряпицей, смоченной в кислой воде, протирал мне лоб, подмышки и впалую грудь. От него веяло тихой грустью и заботой, как от Маменьки, когда она занималась сестричкой.

– Пить… – хрипло произнёс Я, с трудом ворочая языком.

Горбун внимательно посмотрел в мои глаза, затем опустил руку под лавку, доставая маленькую глиняную бутылочку. Зубами оторвав пробку, медленно приложил к моим губам, придерживая второй рукой мою безвольную голову. Маленькими дозами подавал воду с сильным привкусом трав. Влив примерно половину, нежно уложил мокрую голову на свернутые тряпки. Быстро встав, Мирко удалился. Спустя пару мгновений, что Я провалился в тревожный сон, меня растолкали. Увидев троицу Септов и Мирко, Я пытался подняться на локтях.

– Тихо-тихо, малец. Лежи, потом свое уважение выкажешь. Как ты нас напугал. Скажи, что ты увидел?

– Стая у реки. Очень много… – речь с трудом мне давалась. Быстро подскочил Мирко и влил в меня остатки из бутылки. Горло перестало першить.

– Я не ослышался? Он сказал – стая? – спросили горящие глаза из капюшона.

– Малец перегрелся, вчерашний гонец всех их тут напугал, вот и привиделось. – прокаркалсо шрамом.

– Вязь, заткнись, тут на лицо истощение, причем сильное. Если бы ты был не настолько глухим и слепым, заметил бы, как он мне сопротивлялся. А его взгляд до обморока направлен в томже направлении, что и указал Следопыт, – раздраженно ответил Олег. – Сможешь описать?

– Разные очень, десяток из них были схожи меж собой.

– Мирко, тащи бестиарий и захвати слезы.Нам сейчас очень нужна информация.

Горбун пожевал губу, кивнул головой и ушёл, звеня цепью и ключами.