Мое сердце пропустило удар. Там же живет наш дядя по папиной линии…

– Могу ли я поговорить с братом? – начнем с этого, а потом решим вопрос про родственников.

Через пару секунд раздался голос моего брата.

– Hermana18, – его голос дрожал.

– Mi amor19, – нежно позвала его я и перешла на ломаный английский: – Как ты? Сильно пострадал?

– Со мной всё в порядке, не волнуйся, – он замолчал, а потом тихо продолжил: – Но тот парень – который всегда рядом с тобой – он ранен и сейчас в больнице.

– Вьющиеся волосы, щетина…

– Да, он. И зовут его…

– Кордеро, – выдохнула я и встала. Перешла в другую комнату, достала рюкзак и положила туда некоторые свои вещи и вещи личной гигиены.

– Мередит, меня спросили насчет родственников.

– Меня тоже, Адам.

– Я им ничего не сказал.

Я замерла и еще раз обдумала то, что скажу.

– Адам, помнишь, я говорила, что у нас много врагов?

– Да, – протянул он.

– Помнишь, я говорила, что враги есть и в семье?

– Помню, но не понимаю, к чему ты ведешь.

Я почесала нос и попыталась равномерно дышать.

– Если к тебе подойдет мужчина похожий на отца, не разговаривай с ним, не иди с ним.

– Почему?

Потому что он точил зуб на Анхелу. Потому что я сдала его властям.

Был бы рядом Кордеро, я бы сказала ему позвать Николаса для создания видимости нормальной семьи.

Но у меня нет этого времени. У меня нет Кордеро для помощи.

– Адам, мы только что повторили, что у нас много врагов. Передай полицейскому рядом с тобой, что я вылетаю и утром уже буду в полицейском участке. Также скажи, что родственников ближайших у нас нет. Хорошо?

– Да… хорошо, – неуверенно ответил он и повесил трубку.

Я быстро позвонила Дилан. Она взяла трубку после второго гудка.

– Дилан, ты где?

– Направляюсь в полицейский участок. А что?

– Мы говорим об одном и том же полицейском участке?

– Как знать. Я лично направляюсь к тринадцатилетнему Адаму Бруксу, который потерял своего отца во время перестрелки. А ты о чем говоришь?

– Спасибо, Дилан.

– Я жду прибавку к зарплате, – всего лишь сказала она и бросила трубку.

По прибытии в Манчестер я отправила водителя со своими вещами в мою резиденцию, а сама поехала в участок.

Спустя пару минут меня пустили к моему брату.

Потрепанные светло-каштановые волосы, израненное бледное личико и страх в светло-карих глазах.

С первого взгляда мы с ним совсем не похожи, но, если долго видеть нас рядом, можно заметить родинки на одинаковых местах (на верхней губе и под левым глазом), одинаковую форму лица.

Я подбежала и обняла его.

– Я так перепугалась.

Адам крепко обнял меня в ответ.

– Папы больше нет. Папы… больше… нет… – заплакал он.

Для меня Айзек не был хорошим отцом. Точнее его просто не было в моей жизни так часто, чтобы я сидела и плакала навздыр от потери. Но он был хорошим отцом для Адама, а это достойно моего уважения.

Айзек сам был хорошим человеком. Просто… нас отделили определенные причины в виде Анхелы, мафиозного мира. Айзек любил обнимать меня и целовать на прощание, поздравлял с днем рождения и с другими праздниками. Иногда просто звонил и интересовался мной.

Самое главное слово здесь – интересовался.

Но, знаете, этого всего было для меня мало.

Но именно это всё заставило меня пустить слезы по дороге в Манчестер. Именно поэтому я стою здесь, грустно улыбаюсь и плачу, вспоминая его проявление любви. Именно поэтому я забрала его тело, заплатив кому надо, и похоронила рядом с его семьей.

Он никогда не хотел вмешиваться в мафию и желал только одного – спокойной жизни.

Надеюсь, после смерти он её получит.

Покойся с миром, Айзек Брукс.

Я только открываю рот, чтобы сказать Адаму про похоронную службу в церкви, как меня прерывает Дилан.