Он на нее взглянул из-под бровей и буркнул:

– Это была шутка.

– Я так и поняла, – сказала Сандра. – Однако насчет постоянного проживания у вас, хоть бы и в комнате со щеколдой, мы не договаривались.

– Как это – не договаривались?! – вскинулся Кущин, и Сандра наконец увидела его глаза – черные, блестящие, как уголь-антрацит. Ее словно током ударило.

– Мы с вами говорили о сменном графике, и только, – нервничая, возразила Сандра.

– И что с того? Да, действительно, работать на меня вы будете полными днями только половину календарного времени, хоть это мне и не вполне удобно. А в прочие дни – по утрам и вечерам. Ваш выходной – воскресенье. Но если вы, девушка, будете приезжать сюда к семи утра, чтобы приготовить для меня завтрак к половине восьмого, я возражать не стану.

«Сюрприз», – подумала Сандра. Хоть убей, она не помнила, чтобы речь у них заходила о раннем завтраке. А как насчет позднего ужина?

– А фуршеты при полной луне у вас не запланированы? К вам никто в полночь не прилетает на метлах?

Терять ей было нечего, и она хамила. Работать на ужасного колченогого типа, разъезжающего по дому в кресле на колесиках, не ее мечта.

«Ну ничего себе, – раздраженно думал Кущин, искоса рассматривая потенциальную прислугу. – Не успела начать, как уже дерзит. На фига мне такая?»

Она выглядела совсем иначе, чем во время сеанса видеосвязи. Где бесформенный нос, массивный подбородок и крошечные глазки при полном отсутствии бровей? А он-то, дурень, был рад, что в экономки к нему просится дивчина родом из села, которой только за скотиной ходить да печь дровами топить. Которая будет вперевалку расхаживать по его кухне в просторном ситцевом платье в цветочек, подпоясанном синим сатиновым передником, и фальшиво напевать под нос: «Ой, да не вечер, да не вечер».

А явилась к нему фифа в жакете из дымчатой норки, брюках, явно брендовых, в остроносых замшевых сапожках и с дорогущей сумочкой через плечо. И смелыми глазами на прохладном лице.

А других-то претендентов и нет, Василек. Никто не отозвался, ни единая сволочь.

– И дня не проработали, а уже о прибавке заговорили, – оставив без комментариев выпад про метлы и шабаши, осадил ее Кущин и подумал, до чего же идиотский разговор он ведет с нанимаемой прислугой. Все оттого, что его положение безвыходное на ближайшие месяцы или даже на полгода. Если эта молоденькая мымра данный факт уразумеет, то и вправду заговорит о прибавке.

«Если этот “людоед” просечет о моей проблеме, он сможет заставить меня работать на него даром», – забеспокоилась Сандра.

«А если она наниматься передумает? – запаниковал Кущин. – Развернется и уйдет, хлопнув дверью. Неужто и вправду не помнит, что вакансия была с проживанием? Или я чего-то забыл?»

– Меня устраивает оговоренная плата, – сказала соискательница и с недоумением заметила, как работодатель облегченно выдохнул.

«Чего это он? – с беспокойством подумала Сандра. – А нет ли тут подвоха?»

– Но я хотела бы гарантии. Например, подписанное между нами соглашение, заверенное нотариально.

«Может, он маньяк. Очень похож, кстати. В таком случае любой документ он должен будет отвергнуть. Вот и проверим».

– Отлично. Но услугу нотариуса оплатите вы, – проговорил Кущин сварливо.

– Заплатим поровну, – почти радостно парировала Сандра. – И это не к спеху.

«Значит, не маньяк. Поработаем».

– И потом. Я настаиваю: вы ничего не говорили про работу с проживанием. У меня сохранились записи наших переговоров.

– Выходит, я этот момент упустил, – пожал плечами наниматель. – У вас с этим будут очень большие проблемы?

– Да, в общем, небольшие, – ответила Сандра, сообразив, что на этот период она легко сможет свою однушку сдать, получив приятным бонусом к ежемесячным доходам тысяч пятнадцать. – Тем более что добираться до вашей Упыревки сплошная мука.