– Ничего он не узнает, – отмахнулась Хатшепсут, – его разум уже полностью сковала лихорадка. А если и узнает, то я расскажу все, как есть… ну, может, слегка подправлю историю. Любимая наложница Джехутимесу без ведома пер-А отослала в Бабилим его единственного сына. А что сподвигло на этот опрометчивый поступок? Глупый страх, что ее чаду якобы что-то угрожает.

– Но, ведь, это не глупый страх, верно? – осторожно уточнил Сененмут.

– Джехутимесу это знать не обязательно, – вновь отмахнулась Хатшепсут.

– Очень умно, – подметил зодчий, а затем добавил сладким тоном, – твоей прозорливости позавидовали бы сами боги, лотос мой.

Она остановилась и посмотрела на него. На губах заиграла улыбка.

– Я знаю. И уже придумала, что делать дальше.

– Нисколько не сомневался в том, что твой острый ум найдет выход!

Она не обратила на лесть внимания.

– Отправлю людей, якобы перехватить его и вернуть домой, – Хатшепсут сощурилась, – но посланники заботливой царицы прибудут слишком поздно. Юный наследник пал от руки богохульного похитителя.

– Звучит просто великолепно, – проворковал Сененмут, – ты уже нашла тех, кого пустишь по его следу?

Царица поморщилась.

– Точно не меджаев. Это слишком опасно. Я обратилась к Нехси, – тут зодчий вздрогнул, – но нубиец оказался чересчур благородным. Я, конечно, это предвидела и рассчитывала только на дельный совет.

– Он ведь станет держать язык за зубами? – встревожено уточнил Сененмут.

– Можешь не сомневаться, – вяло махнула кистью она, – казначей верен и не станет распускать слух. В отличие от Хапусенеба, он многим мне обязан, – тут в глазах царицы вспыхнул огонек, но он угас так же быстро, как и возник. – К тому же, Нехси полностью зависит от моего расположения.

– И какой совет он дал тебе?

Царица недовольно вздохнула:

– Пусть этим займется тот, кто сохранил связи среди простого люда.

В голове зодчего тут же пронеслась мысль.

«Это мой шанс!».

Губы Сененмута расплылись в довольной ухмылке:

– Моя госпожа, позволь искупить свои промахи! Я знаю, что делать!

Она вскинула на него свой взгляд. В глазах пылал огонь.

– Знаешь?

– Да, лотос мой.

– И откуда же?

Сененмут ослепительно улыбнулся:

– О, у меня ведь остались кое-какие знакомые с тех пор, как я ошивался в пригородных трактирах. Уверен, они сделают все, что нужно.

Глаза царицы сузились:

– Надеюсь, ты понимаешь, что это никоим образом не должно быть связано со мной?

Зодчий быстро закивал:

– Можешь не волноваться, моя богиня. Никто ничего не узнает.

– В прошлый раз ты говорил то же самое.

– Голову на отсечение даю!

– Хм, – протянула Хатшепсут, – ты бы поосторожнее был с такими словами… хорошо, если сможешь устроить все, как надо, то… заслужишь мое прощение.

– А я не могу заслужить его уже сейчас? – нежно спросил Сененмут.

Царица склонила голову набок, продолжая улыбаться:

– Может быть. Сегодня был трудный день. Я устала.

– Я знаю, как снять тяжкий груз с твоих плеч.

Зодчий потянулся к кувшину с пивом, а Хатшепсут сняла с шеи золотой усех.

***

Цокот копыт и стук колес по грунту раздавались в закатной тишине. Они приятно ласкали слух. Солнце скрылось за горизонтом. Над долиной Хапи сгустились сумерки и в небе высыпали мириады многочисленных звезд. Столько же, сколько и кузнечиков в траве. Их стрекотание разбавляло тишину. Слабый ветерок дул Яхмеси прямо в лицо, а он стоял в храмовой колеснице. Последние отблески света уходящего дня отражались от золотых пластин на борту. Серые кобылы, подгоняемые легким движением поводьев, продолжали двигаться на север. Слева от дороги росли прибрежные заросли камыша. Оттуда доносилось монотонное кваканье лягушек. Этот звук убаюкивал Пен-Нехбета. Его глаза стали слипаться. К тому же несколько часов, проведенных в пути, начали сказываться. Вновь вступило в поясницу. Руки, державшие поводья, немного дрожали. Ноги налились свинцом. Однако внешне старый воин пытался не выказывать признаков слабости. Даже несмотря на то, что вокруг никого не было. Местные крестьяне уже разошлись по домам, намереваясь предаться отдыху да погрузиться в долгожданный сон. И Яхмеси им по-настоящему завидовал. Впервые за долгие годы он завидовал простым людям. Однако не мог позволить себе отдых. Не сейчас. Надо как можно быстрее узнать, куда пропал сын Херу.