Н. В. Морозова выяснила наличие пропагандистского элемента в формировании стереотипа «немецкого вопроса» в преддверии Первой Мировой войны в центральной периодической печати России, в том числе политическую позицию по этому вопросу в немецких газетах «St. Peterburger Zeitung» (Petrograder Zeitung) и «Moskauer Deusche Zeitung» (германские немцы и русские немцы – два разных народа!). Поскольку единого образа немца на тот момент в России не было, то именно вовлечение в войну с Германией заставило отрефлексировать в массовом масштабе образ немца как врага не только внешнего, но и внутреннего, стёрла тонкую грань между немцами и германцами, спровоцировало в обществе шпиономанию и немцефобию, инициировало погромные немецкие акции по всей России [Морозова, 2010].

А. В. Небайкина выявила двойственный характер взаимоотношений языка и этноса немцев Поволжья, запечатлённого в периодической этнопечати, посредством проведения диахронического среза на наличие уникального сочетания в публикациях влияния иноязычного окружения и оригинальность взаимопроникновений лексики литературной и повседневной в газетном немецком языке [Небайкина, 2014].

К. В. Петров выявил особенности и тенденции общественно-политического направления немецкой прессы России 30—60-х гг. XIX в. в контексте реакции государственной цензуры на примере газет ««Sankt Petersburger Zeitung», «Rigasche Stadtblätter», «Rigasche Zeitung», «Odessaer Zeitung», в которых обращалось внимание читателя как на внутреннюю политику России, в частности, на проблемы местного самоуправления в немецких колониях, так и на внешнюю и внутреннюю политику Пруссии и в целом на европейскую политику [Петров, 2016].

Т. И. Шатских выяснил, почему барнаульская краевая газета на немецком языке «Arbeite» («Труд») просуществовала всего два года и была закрыта навсегда. Одной из причин он называет агитацию среди читателей за восстановление немецкой автономии [Шатских, 2005].

И. В. Черказьянова составила список печатных изданий, входивших в круг чтения немецких колонистов XIX – начала XX в., в котором упоминаются и такие немецкие газеты России, как «St. Petersburgische Zeitung», «St. Petersburger Herold» [Черказьянова, 2007].

А. Д. Сыщиков и Н. С. Трофимова выяснили условия, при которых происходило становление немецкой периодики в России, на примере газеты «St. Petersburgische Zeitung» [Сыщиков, 2015].

В. Хердт выяснил, что в период между революциями 1917 г. в немецких колониях продолжали издаваться листки вместо закрытых правительством России немецких газет. Необходимость в обмене информации среди граждан немецкой национальности была насущной необходимостью в период агрессивной антинемецкой компании [Хердт, 2002].

Л. А. Фалалеева выяснила особенности издания немецкой пионерской газеты в Республике немцев Поволжья [Фалалеева, 2016].

И наконец, в многолетних научных исследованиях архивных материалов о немцах Новгородской губернии [Федорук, 2017] упоминает о наличии немецких библиотек (в Великом Новгороде, Малой Вишере, Старой Руссе, Александровской и Николаевской колониях), которые выписывали для колонистов «Deutsche Zeitung», а также выпускали свою стенгазету «Neue Zeitung».

Газета на немецком языке впервые была напечатана в России в 1727 году. Реформы Петра I определили редакционную политику первой правительственной общественно-политической газеты на немецком языке «Petersburger Zeitung» («Петербургская газета» 1727—1915). Первый номер вышел 07.01.1727 г. под редакцией лейб-медика и президента Академии Наук Лаврения Блументроста с девизом «Carpar, dum prosim» (Пусть оборвут меня, лишь бы это полезно было) [Сыщиков, 2015].