– Ну, что тут у вас? – спросил я, осматривая их точку.

– Уже почти закончили, сейчас только очаг доделают.

– Какой еще очаг?

– Как какой, кушать готовить.

– У нас ведь уже есть очаг, там мы и готовим.

– Но это же для вас.

– Гетула, ты в эти дни где ел?

– С вами.

– А почему ты решил, что они должны есть отдельно!

– Но я сын Хавилы, а они…

– Так, Гетула, запомни сам и объясни своим людям: очаг у нас один, едим мы все вместе.

– Женщины тоже? – удивился Гетула.

– Представь себе, да, женщина – друг человека, – усмехнулся я, но Гетула шутку не оценил.

– Ну и что?

– А то. Все едим из одного котла, а еду готовим на одном огне. Это закон, понял?

– Да.

– Вот и хорошо, объясни это своим людям, и давайте, заканчивайте и по своим местам, быстро.

Лагерь постепенно приходил в нормальное состояние, люди при деле, значит, еще повоюем, а мне к Галузе сходить – на перевязку.

– Бо-ой! – и два строя сошлись в схватке.

Копья, конечно, без наконечников, но все остальное на месте. За три недели в своем оружейном цеху Никита практически обеспечил всех полным боевым комплектом, в который входили копье и большой щит для боя в строю, меч – три сантиметра в ширину и восемьдесят – в длину, к нему малый круглый щит – шестьдесят сантиметров в диаметре. Для мечей девушки сшили кожаные ножны. Дальше – наручи и поножи, каски, слава богу, у каждого свои были, только изнутри закрепили кожаные полоски – сзади и по бокам, для защиты шеи. Ну и бонус: жилет с нашитыми на нем стальными пластинками – внахлест, как чешуя. Все вместе весом двадцать-двадцать пять килограммов. Чтобы наши быстрее привыкли, я приказал проводить все работы в доспехах, даже спать в них. Первое время сам от непривычки не высыпался, но потом ничего, постепенно привык.

Примерно через недельку, когда основные хозяйственные работы закончились и все были укомплектованы большими щитами и копьям, начались тренировки. Но сначала я «обозвал» смену взводом и разделил на два отделения по десять человек, командовать поставил двух дедов – Кузина и Кима. Исходя из того, что половина бойцов представляла собой молодняк, командиры отделений начали гонять своих жестко, по-черному. Но никто не роптал, даже наоборот. Между двумя отделениями началось соревнование – кто круче. Соревнование соревнованием, но во время учебных боев иногда приходилось даже сдерживать их порыв, а то бы ненароком покалечили друг друга. Но пока, слава богу, все обходилось только царапинами и синяками.

Кроме строевого боя, были тренировки и по одиночному бою. Благо, опыт рукопашки у всех есть. Правда, тут в руках лом двухкилограммовый, да и малый щит с не меньшим весом. Бывало, поначалу с непривычки так намахаешься, что пальцы не разожмешь. Но постепенно мышцы привыкли, и все вошло в свое русло.

А сейчас я стоял в стороне и командовал учебным боем. Два отделения в две шеренги – щит к щиту, так что зазора не видно, и только из выемок ощетинились копья. Сходятся со страшным грохотом. Здесь главное держать строй, если строй нарушен, то все – всем трындец. Но пока оба отделения хорошо держатся. За мной стоят Гетула сотоварищи, в глазах юнцов – зависть. А ведь всего пару недель назад они смотрели наши тренировки с полным непониманием. Со строевым боем здесь еще не знакомы, но позавчера мы позвали воинов из их деревни на тренировочный бой, причем мы вышли с копьями без наконечников, а им позволили с боевым оружием. С их стороны вышло тридцать человек против одного нашего отделения – один к трем. Гетула со своими воинами не смогли подступиться близко, а под конец я выпустил второе отделение. Так они зажали их и наваляли. Правда, не сильно, ведь уже свои… вроде.