– Ну, это уж само собой.

– Так что там про мимиков? – не унимался Макс.

– Ой, вот далось оно тебе, – расстроился Карл. – Ну, ладно, попробую объяснить. Хотя, тут есть столько объяснений… Но у меня свое, так что…

– Я допетрю, – заверил его Макс.

– Вот и умничка. Итак. Давай по порядку. Хотя, это и нудновато. Если посмотреть на всю историю развития человечества, то можно без труда, как ты изволил выразиться, допетрить, что это история развития именно человечества.

– А-а… ну и что? – растерялся Макс. – Если посмотреть на кирпич, мы сможем увидеть, что он кирпич.

– Не понимаешь? – кажется, Карл был искренне расстроен его скудоумием. Нет, все-таки поразительно, как человек может так нравится и бесить одновременно. Хотя, с другой стороны, Макс никогда не был женат…

– Развитие человечества, – с нажимом проговорил Карл. – Именно человечества…

– Но не человека? – предположил Макс.

– Молодчага, – кивнул Карл. – Дошло, наконец. Все мы, в сути своей, все те же хомо сапиенсы – пещерные людишки, истребившие неандертальцев с союзными денисовцами не столько умением, сколько числом и агрессивностью.. Да, нас приучили мыться, дали в лапы точные инструменты, высокотехнологичные игрушки, но в принципе, мы ничем не отличаемся от немытых в шкурах на голое тело.

– Банальщина, – фыркнул Макс. – Столько раз уже говорено.

Карл посмотрел на него с обидой, а потом потребовал:

– Подожди. В сущности, как, по-твоему, может выглядеть эволюция человека? Ну вот если принять то что есть сейчас за отправную точку.

– Боги на пороге! – вздохнул Макс. – И вот это ваши лучшие умы? – обиженно обратился он к старику. А потом снова к Карлу, который, кажется, слегка обалдел: – Нет у эволюции никакой отправной точки. Если только не считать таковой появление первых живых клеток в мировом океане. Что, кстати, тоже бабушка надвое сказала. И нет никакой конечной. Что за детский сад? Это как с Большим Взрывом. Всегда было что-то до и остается что-то после. А эволюция… Меняются условия – меняется все. Кто-то приспосабливается, кто-то – гадит под себя и вымирает…

– А кто-то приспосабливается гадить под себя! – кивнул Карл. – Но я не об этом. Ты меня не понял. Вот представь себе, что на протяжении всей социальной эволюции человечество взяло и забыло на этом пути придумать такую штуку как собственно социализацию.

– Чего? – фыркнул Макс. – А овцы перестали бегать стадом? А пчелы перестали строить ульи?

– Но ты же не строишь, – хитро проговорил Карл.

– В улье не без урода, – усмехнулся Макс.

– Урода? Да нет, как раз наоборот… Ну вообрази себе, что человечество не выдумало, например, такую чушь, как религия.

Макс как-то растерялся от этого посыла. Ну да. А еще, что у людей в процессе эволюции отросли крылья (хотя, с точки зрения эволюции – полная чушь), или член на лбу вырос (ну, это, по крайности, забавно… наблюдать).

Однако, Карл не унимался.

– Психологическая модель, основанная на уверенности в существовании неких высших сил, которые определяют все на свете, попытки следовать неким правилам – не выдуманным даже правилам, а правилам, которых вообще нет, но все верят, что они должны быть, просто никто их не понимает. Религия и прочее – это не просто сказки. Это психологическая структура общества. Алгоритм. Даже если человек не верит в бога, он вполне себе может быть скован некой нравственностью, моралью, быть мнительным. Даже самый оголтелый атеист, оказавшись в зоне боевых действий, начинает молиться. Почему?

– Потому что страшно, – подсказал ему Макс.

– Тигру тоже бывает страшно, – возразил Карл. – Волку бывает страшно. Косуле так вообще постоянно страшно. Они что, молятся? Нет, это алгоритм функционирования. Грубо говоря, благодаря таким вот посылам, мы, как вид, можем считаться… недоразвитыми.