Я научилась готовить. Не из необходимости, а в удовольствие. Да и было бы удивительно остаться равнодушной к такому изобилию овощей и фруктов, о существовании некоторых ранее даже не подозревала.

В будни за ужином мы перетирали уходящий день, а в выходные сбегали на побережье океана, где Родриго учил меня держаться на волне.

Но я не забывала о своём гостевом статусе, и коль уж решила остаться в этой стране, то продолжать злоупотреблять гостеприимством Родриго неприлично, надо как-то самостоятельно обустраиваться. К тому же имеющаяся наличность подходила к концу. Я особо не тратилась, наверное, сумма выдавалась из расчёта примерно на этот срок.

Кстати, Диего с тех пор ни разу не видела. Если он и наведывался, то делал это как истинный революционер, конспиративно.

Родился хитрый план, как обналичить средства на моём счету, если вдруг срочно потребуется. Смущало ли меня неизвестное происхождение этих денег? Не так чтобы очень. Я же их не украла. Они, в общем-то, такие же мои, как и всё окружающее. Дело случая, а случай бывает разным.

Хорошо, если без рефлексии, мне должно хватить на постройку скромного дома в одном из приозёрных посёлков. А на дальнюю перспективу необходимо прикинуть, чем зарабатывать. Сдавать комнаты туристам? Организовать небольшую кормушку? Почему бы и нет. Вариантов, прямо скажем, пшик.

Впрочем, это мало чем отличается от привычной ситуации дома. С той лишь разницей, что у нас всё максимально роботизировано и человеческие ресурсы в принципе не востребованы. А здесь ровно наоборот, кормят практические навыки, да где их взять высокоразвитым пришельцам. В каждом доме по ткачихе, поварихе, строителю, агроному, воспитателю, не говоря уж про артистов с психотерапевтами. Изыски не требуются, всё незатейливо, без излишеств.

«Они не слышали даже про примитивные 4d-принтеры! – усмехался в баре свежеприбывший безработный канадский инженер, – и не стесняются своего невежества. Срочно надо везти индейцам бусы. Это же какой простор для бизнеса!»

Нелепость заявления оценили все, кто хоть на минуточку прикидывал остаться здесь на ПМЖ. Везите деньги – бусы они и сами вам охотно впарят.

Несмотря на очевидные противоречия, два разных общества бесконфликтно сосуществовали на одной территории: коренное население, ведущее традиционный образ жизни, и технозависимые иностранцы, очарованные экзотикой простого и искреннего мира, но на деле неспособные органично встроиться в него, помыкаются, помыкаются – и домой, к роботам.

Вероятно, такой же сценарий ждал и меня, если бы не мои вынужденные обстоятельства.

Родриго прекрасно играл на гитаре, и голос у него приятный. Я слушала и ни о чём не мечтала, потому что эти минуты и были мечтой.

«…и с тех пор, как ты ушла, детка, на мне чёрная рубашка, а под ней мертвец…»

Это их страстное воспевание трупов я нахожу забавным. Не понимаю, что так привлекает мучачей в процессе разложения, но почти в каждом произведении, хоть заборном, хоть вокальном, правила хорошего тона обязывают лирического героя как минимум прикинуться умирающим.

Но музыка красивая, да.

После завершения очередной песни ещё не вышедший из образа поверженного быком новильеро по причине очередного эмоционального расстройства, раскрасневшийся Родриго мужественно смахнул потный локон со лба, налил мне в бокал ещё рома, а сам накатил из бутылки. Я восхищённо аплодировала!

– Кстати, о быках. Скажи мне, амиго, свободно ли домашние животные передвигаются между странами, не пристаёт ли к ним полиция со сканерами?

– Зачем тебе?

– Да так, мысли бродят. Допустим, я переоденусь ослом, вместо дона Альваро, который пока погостит у тебя, а сеньор Диего свозит меня в свою страну, потом в таком же виде привезёт обратно. Ну как?