Сыновья Большой Медведицы подхватили клич, и он пронесся над прерией, как горячий ветер. Враги откликнулись пронзительными воплями, и крики столкнулись двумя волнами. В этот оглушительный хор вступили отчаянным лаем собаки.

– Эй, вы! Трусливые вонючие койоты! – крикнул Солнечный Дождь, заглушая рев голосов. – Не думайте, что испугали нас своим мацавакеном! Вы способны воевать только с женщинами! Идите к нам! Мы покажем вам, как сражаются мужчины!

– Грязные оглала! – ответил вождь пауни. – Убирайтесь туда, откуда пришли, или мы покажем вам обратную дорогу! Ваши скальпы украсят наши шесты, а вы забьетесь в свои норы и будете скулить, как щенки!

Вслед за этим вновь поднялся невообразимый гвалт. Воины старались криками подбодрить себя и запугать противника.

Вождь пауни снова зарядил ружье и собирался прицелиться. Но Маттотаупа галопом помчался на него.

Все понимали, что сначала необходимо обезвредить страшное и загадочное оружие вражеского вождя, способное убивать на таком большом расстоянии. Если удастся завладеть им, одолеть врага будет нетрудно. Все жадно следили за Маттотаупой. Тот на скаку метнул копье, и оно угодило пауни в плечо, прежде чем он успел выстрелить. Раненый вождь выронил ружье и чуть не упал с лошади навзничь. Его вовремя поддержал подскочивший всадник. Маттотаупа устремился дальше. Старая Антилопа и Ворон со своим старшим сыном поспешили ему на помощь. Несколько пауни бросились к раненому вождю, чтобы защитить его и ценное оружие. В результате боевой строй с обеих сторон нарушился. Этим воспользовался Солнечный Дождь: он пробился с несколькими всадниками сквозь возникшие бреши в цепи врага и ударил ему в тыл. Метким выстрелом из лука он поразил одного пауни, вызвав победный вопль дакота.

Оба вождя и их ближайшие соратники вступили в бой друг с другом. Старая Антилопа поднял с земли выроненное ружье, но, не зная, как с ним обращаться, и убедившись, что в его руках оно ни на что не годится даже как дубинка, отшвырнул его прочь.

Харка, зорко следивший за битвой, увидел, как ненавистное оружие упало в траву. Мустанги сражающихся всадников топтались по нему копытами. Он решительно передал повод своего мустанга Унчиде и спрыгнул на землю. Вскоре он уже был в самой гуще сражения, посреди беснующихся под своими всадниками, уже забрызганных кровью лошадей, получил удар копытом по руке, в горячке легко преодолел боль и поднял с земли ружье. Оно оказалось тяжелей, чем он думал. Ремня на нем не было. Харка зажал его под мышкой и со всех ног помчался назад. Вскочив на своего мустанга, он издал звонкий победный крик, ударил пятками в бока лошади и поскакал прочь. Он понимал, что добытый трофей превратил его самого в вожделенную цель для врагов. Именно этого он и добивался: он надеялся таким образом помочь воинам дакота решить главную задачу – рассеять противника и свести на нет его численное превосходство.

На скаку он успел заметить, что Хавандшита повел женщин и детей дальше. Волокуши со всем скарбом – жердями, сложенными вигвамами, одеждой, посудой и орудиями труда – остались в траве. Часть собак принялась шарить среди брошенных вещей в поисках пищи, другие побежали вслед за людьми.

Харка еще раз громко крикнул и поднял руку с трофеем, чтобы привлечь внимание врагов. Услышав в ответ многоголосый гневный хор, он понял, что это ему удалось. Вслед ему полетели стрелы. Ловко, как настоящий воин, Харка спрятался за шеей мустанга. Стрелы просвистели мимо. Укрывшись за ближайшим холмом, Харка остановился и прислушался. По топоту копыт он понял, что его преследуют шесть или семь всадников. С криком пришпорив лошадь, он поскакал дальше. Мустанг летел по прерии, как птица, подчиняясь животному инстинкту – подальше от крика и смерти! Он скакал, вытянув вперед голову и раздувая ноздри; грива и хвост развевались на ветру. Харка припал к его шее. Оглянувшись, он увидел на холме своих преследователей. Они что-то гневно кричали ему вслед, а двое опять прицелились в него из луков. Но Харка был уже вне пределов досягаемости стрелы; триста пятьдесят метров мчащаяся галопом лошадь преодолевает за считаные секунды. Стрелы с зазубренными наконечниками, эти страшные вестники смерти, падали в траву у него за спиной. Харка выпрямился и еще раз потряс ружьем, чтобы подразнить врагов. И вдруг грянул выстрел. От неожиданности, не понимая, как это могло случиться, Харка выронил ружье. Но выстрел произвел на преследователей устрашающее действие. Они, вероятно, подумали, что Харка умеет обращаться с магическим оружием их вождя, и мгновенно исчезли за гребнем холма. Мальчик сдержал мустанга и повернул его назад, чтобы взять ружье. Ему не нужно было спешиваться. Продев ногу в петлю коня, он свесился вниз и на скаку поднял ружье с земли. Гордо выпрямившись, он поскакал к гребню холма, за которым скрылись пауни.