– Извините, не могли бы вы посмотреть это письмо? – он начал доставать из сумки, висящей на плече, книгу с конвертами. – Тут указан адрес, я не могу разобрать.

Мужчина явно не был в восторге от этой просьбы, но все же взял конверт и поднес его максимально близко к лицу. Он молча разглядывал текст на конверте, и Стефан уже было подумал, что никто не сможет разобрать, что там написано.

– Это на другом конце города. Что вы от меня хотите?

– Я не могу прочесть адрес, можете мне написать его на бумаге так, чтобы было понятно? – спросил он и, заметив выражение лица мужчины, тут же добавил: – Конечно, если вам не трудно.

Мужчина молча оторвал клочок бумаги и написал адрес. После этого он так же молча протянул бумажку Стефаносу.

– Огромное спасибо, – вежливо сказал он, проверяя, достаточно ли разборчиво написал мужчина.

– Хорошего дня.

Было сложно разговаривать с человеком, который вежлив только потому, что так надо. Первое впечатление от страны у Григориадиса было неоднозначное: грубые, неторопливые люди раздражали.

Еще большее разочарование его ждало, когда он увидел свой номер, который явно не соответствовал изображенному на сайте. Стефан ожидал увидеть номер с видом на Акрополь, но из окон был виден обшарпанный дом напротив, а балкона и вовсе не было. Ванная комната была до ужаса тесная, а кран в душевой был сломан.

Уставший и уже порядком раздраженный от произошедшего, он вылетел из своего номера и спустился на ресепшен.

– Извините, мистер, но я оплатил номер с балконом и видом на Акрополь, – сердито произнес он.

– Нет, вы получили ваш номер, – ответил мужчина и направился в комнату для персонала.

– Как же нет? – начал говорить он, почти заикаясь от злости. – Как же нет? Вот, посмотрите!

Григориадис протянул ему телефон с подтверждением бронирования.

– Не нужно мне тыкать ваш телефон! Тыкает он мне тут… – пробормотал мужчина, но все же подошел к компьютеру и внимательно посмотрел в экран, медленно водя мышкой.

Повисла тишина, которую нарушали лишь щелчки мыши.

– Ничего не знаю! – наконец выпалил сотрудник. – Пишите жалобу! Это не моя работа.

Он снова зашагал в сторону комнаты для персонала.

– Хорошо, сколько будут рассматривать мою жалобу?

– До двух недель, – рявкнул мужчина и зашел в комнату, захлопнув за собой дверь.

“Великолепно!” – подумал Стефанос и поднялся к себе в номер. Номер был забронирован на четыре дня, и он не знал, был ли смысл писать жалобу, ответ на которую он получит после своего отъезда.

По крайней мере, у него был адрес с того письма. Хотя после произошедшего его воодушевленное настроение куда-то улетучилось. Теперь ему казалось, что спонтанная идея приехать в Грецию и найти родственников была до ужаса нелепой и неоправданной. Его мнение по этому поводу менялось почти каждый час. Он то думал, что это вполне реально, то убеждал себя, что не стоит лететь на острова.

Пару часов Стефанос гулял по улицам города, и с каждым закоулком его ждало все большее разочарование. Он отлично знал, что Греция переживает не лучшие времена, но не ожидал, что столица такой страны выглядит настолько печально. Теперь он понял, почему четырехзвездочный отель находится на такой неприятной улице. Объяснение простое: так выглядят все Афины. Неинтересные дома в виде белых коробок с прохудившимися крышами, изрисованные красочными граффити. Окна первого этажа, где раньше размещались рестораны и магазины, были заколочены. Вероятно, эти заведения уже никогда не откроются, а арендовать обветшалые пространства с выбитыми стеклами осмелится лишь безумец. В какой-то момент Стефану даже показалось, что не будь на этих стенах граффити, в которых так и считывалось недовольство молодежи, город выглядел бы еще более уныло. Эти рисунки хоть и нагнетали ужас и тоску, но были единственными яркими пятнами, делающими город немного интереснее.