Ночь прошла на удивление спокойно – лишь где-то совсем далеко пару раз кричал дрековак, да нечто непонятное попыталось пробиться сквозь очерченный Ханом защитный круг, но потерпев неудачу с визгом унеслось прочь.

Утром проснулись рано – ведьмак-то и не спал по сути, как и волк, что всю ночь ворочался, вздрагивал, тяжко вздыхал. Наверно, даже если бы и умел Хан спать – все равно бы не заснул. Шуму от непутевого волка было побольше, чем от целой армии йольфов. Высшие хоть не пыхтят так громко, да не повизгивают из-за каждого шороха в кустах.

После короткого завтрака (который неугомонный Ильфорт назвал издевательством, а не едой) снова двинулись в путь. Ехали весь день без остановок, но даже так до города добрались лишь когда солнце уже прилипло к самому краю небосвода, окрасив его в сочный цвет малинового варенья.

– Держись рядом, по сторонам не смотри, зубы никому не показывай. Но главное, молчи. И без тебя от меня народ по углам шарахается, – дал наставления волку Хан, впрочем, без особой надежды, что они будут исполнены.

Кажется, Ильфорт совсем не умел молчать – весь день он трепал нервы ведьмака своими разговорами, так что пару раз Хану даже пришлось показать зубы, чтобы утихомирить неугомонного волка.

– Понял, рот на замок, – понятливо закивал Иль. – Никогда нигде не бывал, кроме как в лесу своем, да у мага в башни. А что это за город? И где мы остановимся? Ты наконец-то меня покормишь?

– За крепостными стенами травку оба жевать будем, если ты не ускоришься, – не дожидаясь волка, Хан пришпорил свою лошадку.

Они едва успели попасть внутрь, прежде чем ворота закрылись на ночь.

– Хан. Вернулся, значит? – страж несколько натянуто улыбнулся ведьмаку, и перевел взгляд на волка. – А это что?

– Собака моя, – невозмутимо ответил Хантер, легонько пнув в бок уже открывшего для возражения пасть Ильфорта.

Иль, подавившись словами, зашелся хриплым лаем.

– Под твою ответственность, – покачал головой стражник.

Хан кивнул в знак благодарности, уплатил пошлину на въезд в тройном размере – за себя, волка и возможные неприятности – и проехал сквозь ворота.

Ведьмак частенько бывал в Кентрасе – ближайшем к Усманскому лесу городе. Здесь его многие знали, но надолго он тут никогда не останавливался. В основном, как раз потому, что здесь его многие знали.

Последняя повязка, прикрывавшая ведьмачий глаз, осталась где-то в поле, рядом с прахом убитой им полуденницы. Теперь встречные прохожие косились на Хана, тайком крутя обережные знаки.

Огромный волк, шагающий рядом с ним, незаметности вовсе не добавлял, скорее наоборот еще сильнее притягивал взгляды. По счастью Ильфорт, обиженный на «собаку», молчал, иначе наверняка горожане, едва завидев их, разбегались бы кто куда. И так некоторые разбегались.

Копыта лошадки стучали по брусчатке, смешиваясь с остальным шумом городской суеты – криками припозднившись торговцев, закрывавших свои лавки, смехом удалых парней, звяканьем мечей стражников.

Добравшись до постоялого двора, Хан кинул подбежавшему служке повод своей лошадки и зашел внутрь.

– Как обычно, – кивнул он хозяину, отсыпав пару монет. – Ужин в комнату. Собака со мной.

– Будет сделано, Хан, – без улыбки ответил ему огромный мужчина, половину лица которого закрывала борода.

Он относился к ведьмаку без страха. Ему все равно было, кто у него останавливался – нечисть, йольфы, или люди. Главное, чтоб платили вовремя, да проблем не доставляли. Поэтому Хан и выбирал всегда именно это заведение, хотя еда здесь была пресноватой, а комнаты меньше, чем хотелось бы, но хоть без клопов.

Правда, несмотря на отсутствие страха, имя свое Хану он все равно не называл, но ладно хоть знаки за спиной не творил и в глаз человечий смотрел прямо.