– Нет ничего прекраснее воли!

Наконец бывший раб выбрался на берег, где рядом с ножом уже лежали его новые вещи. Заметив их, он глубоко вздохнул и принялся приводить себя в порядок. Лишь после этого Рос решил одеться и взглянуть в сторону своего благодетеля. Тот, уже сидел на рыжей лошади, ожидая последних приготовлений пленника. Но когда, увидел его преображение, не смог сдержать своего удивления. Перед ним стоял красивый, крепкий мужчина средних лет. Густая чёлка закрывала лоб до бровей, под которыми светились выразительные – умные глаза. Выше тонких, словно натянутый лук, губ – говоривших о крутом характере хозяина, чёрной полоской на загорелом лице выделялись усы, а на выпуклом, словно вырезанном из дерева подбородке красовалась глубокая ямочка.

– Ну, это другое дело! А то меня в становище не поймут. Подумают, что вместо человека, зверя поймала.

Воин осёкся на полуслове, но сообразительному Росу было достаточно сказанного, чтобы сделать вывод. Перед ним на коне сидел не юноша, а воительница.

– Накинь на себя аркан. Ты всё ещё мой пленник.

Несколько строже вновь проговорила она, бросив ему конец верёвки. И мужчина, поймав его на лету, ответил благородно и честно:

– Как скажешь! Хотя мне кажется, что Великий Перун послал тебя ко мне не как покорителя, а как избавителя от страданий и бед испытанных мной ранее.

Сарматка повернула к нему голову и вновь улыбнувшись, промолвила:

– Твои слова красивы и лестны. Посмотрим, так ли хорош ты в деле.

Багровое солнце уже коснулось на горизонте земли, когда воительница с пленником достигли первых шатров стоянки Сарматов. Вместо аскетического образа жизни, как представлял себе Рос лагерь этих воинов, он увидел здесь множество детей, ухаживающих за лошадьми, и пожилых людей, готовивших пищу в огромных казанах, подвешенных над кострами. Невольники из чужеродных племён выполняли более тяжёлый труд – заготавливали дрова, носили воду, расставляли и складывали шатры, следили за исправностью телег и прочую черновую работу. Что удивило пленника, так это то, что все они, свободно передвигались на становище. Без цепей, как делают это римляне и даже без надсмотрщиков. Потому он не удержался от вопроса:

– Не хочу показаться вам назойливым, но я увидел здесь пленных оставшихся без присмотра. Не боитесь, что сбегут?

Поинтересовался Рос у ведшей на поводу его всадницы.

– В дальнейшем их всех ожидает воля. Если конечно они будут исправно выполнять свои обязанности, а при побеге, смерть. Зачем же испытывать судьбу?

Не оборачиваясь, ответила та. И Рос, понимающе воскликнул:

– Удивительный и оригинальный способ заставить пленных продуктивно работать на хозяина. Усердие, приложенное к труду, в конечном итоге ведёт к свободе.

– Ты обучен грамоте?

Услышал он изумлённый вопрос.

– Да! И не только. Кроме этого я свободно разговариваю на ромейском, греческом, готском и немного арабском. Обучен кузнечному и корабельному делу. Могу дома строить. Неплохо умею владеть мечом и луком.

Всадница остановила коня и, обернувшись, поинтересовалась:

– А других научить сможешь этим премудростям, скажем, дитя?

– Отчего же нет. Смогу!

Честно признался Рос и воительница больше не проронив ни слова, тронула коня дальше. В середине становище, куда лежал их путь, возвышаясь над остальными, увенчанный конским черепом на шпиле, стоял огромный шатёр, охраняемый несколькими могучими по виду воинами. Рядом с ним находилось кострище из нескольких обтёсанных столбов напоминавших облик человека, а далее, в окружении всего лишь десяти всадников, теснились в стороне не менее двухсот пленников, в основном состоявших из мужчин. Рядом с ними, высотой с небольшой холм, было грудой навалено отнятое у жителей Сингидуна добро. В одной куче лежали мечи, ножи, кинжалы, римские доспехи, украшения из дорогих каменьев, золотая и серебряная посуда, иконы, шубы из соболей, куниц, белок, дорогие белые туники патриций и серые простолюдинов, глиняные горшки и разрисованные кувшины. Рядом с вещами россыпью валялись золотые солиды, бронзовые фолисы и персидские динары, оставленные без охраны. Воительница остановила коня у входа в шатёр. Сняв с лошади перемётные сумки, вытащила из них содержимое, небрежно бросив всё это в общую кучу. Затем развязала пленника, подвела его к остальным, и, оставив его там, вернулась к своему коню. В это время, опираясь на длинные пики, из шатра показались три старца. Их почтенный возраст выказывали седые бороды, свисавшие им до пояса, и густые белые волосы падавшие косами на сгорбленные старческие плечи. Рос, сразу узнал в них Волхвов. Обменявшись с воительницей приветствиями, они мельком взглянул на её пленника и, кивнув головой, вернулись обратно в шатёр. Воительница же запрыгнув на своего рыжего скакуна, повернула голову в сторону Роса, негромко вымолвив тому: