Мимо прошла дама со странными рукавами. Она не только этого не смущалась, но, напротив, похоже, выставляла их напоказ.

Я резко отвернулась.

Консорт же продолжил о чем-то говорить, и Алекто даже раз или два обронила в ответ несколько слов, уже более связно.

– К слову, привезли ли вы с собой менестреля, как просила о том супруга в письме? – уточнил он.

– Да, милорд, – ответила я, удивившись тому, что он проявил интерес к такой мелкой теме.

– В таком случае он может пройти к остальным.

Я чуть обернулась. Наш менестрель, жавшийся позади, протиснулся бочком вперед.

– Как тебя зовут? – поинтересовался консорт.

На лице музыканта отразилось изумление. На моем, верно, тоже: мне и в голову не приходило спросить его имя.

– В-вальтер, сир.

– Что ж, Вальтер, ты можешь пройти вот туда.

Менестрель двинулся в указанном направлении, неуверенно ступая и то и дело оборачиваясь на меня.

Я же уже забыла о нем. Мое нетерпение росло. Зал был полон гостей, но те, кого я с замиранием сердца ждала, все не показывались. Занять центральное место за почетным столом мог пока лишь консорт.

Королевское место было снабжено навесом и обтянуто золотой парчой, расшитой птицами и виноградными лозами.

Наконец, по толпе пронесся шепот, и я не увидела, а скорее почувствовала, как кто-то вошел в двери. Прежде чем обернуться, я крепко стиснула свою кисть. Давняя травма дала о себе знать – пальцы заныли.

Обернувшись, я увидела высокую стройную женщину. Она быстро шла сквозь толпу, легким наклоном головы и движением глаз отвечая на поклоны придворных.

Бланка – а это несомненно была она – умудрялась держаться скромно и при этом с королевским достоинством.

На ней было светлое блио, а на волосах – покров, так что не виднелось ни единого волоска. Безмятежное лицо королевы ничего не выражало.

Консорт двинулся ей навстречу и протянул обе руки. Только тогда она на миг изменила своему невозмутимому выражению и быстро пожала их. При этом в лице мелькнуло что-то теплое и сердечное. Эти двое будто только что прилюдно обменялись признаниями в приязни.

Тут она заметила меня.

– Леди Морхольт-Уилфред, рада видеть вас при дворе.

– Для меня честь быть приглашенной, – поклонилась я.

Когда я распрямлялась, наши глаза встретились, и в лице Бланки мелькнуло выражение, которое я не сумела разгадать. А потом она отвернулась, и супруг предложил ей руку. Вместе они двинулись к королевскому столу.

Я же обернулась к дверям. Но в них больше никто не вошел – напротив, слуги притворили их и заняли места по обе стороны. Где же король?

Не помню, как мы рассаживались, о чем говорили люди вокруг. Помню лишь смеющиеся лица, блеск украшений, вереницу блюд, лицо Алекто, взирающей на все это со смесью восторга и легкой брезгливости; гостей, подходящих друг к другу, чтобы поприветствовать знакомых или просто обменяться впечатлениями.

В какой-то момент в общей суматохе рядом со мной оказалась знакомая фигура.

– Идемте со мной, – быстро произнесла Бланка.

– Где его величество? – тут же спросила я.

– Болен.

В груди у меня похолодело.

– Болен? Чем?

– Следуйте за мной и сами все увидите.

Я поднялась, чувствуя, как ноги словно бы преодолевают что-то густое и вязкое. Вскоре мы оказались в темном коридоре, и она сделала знак стражнику, чтобы тот освещал путь. Факел алым пятном нервно метался впереди, перед глазами маячила светлая фигура Бланки.

– Объясните мне, что происходит? – схватила я ее за локоть.

За то недолгое время, что мы шли, я успела передумать множество ужасных вещей. Король болен… А вдруг Бланка ненавидела сына все эти годы из-за Людо и отравила его? А теперь пригласила меня, чтобы полюбоваться на мучения?