Я вздрогнула, отложила вилку, которой бесцельно ковыряла кусок мяса. Неужели это происходит со мной? Как такое возможно?

– Уехать домой я могу? – спросила с сомнением и тут же получила ответ:

– Нет. Тебя поймают раньше, чем ты купишь билет. Шейх Амир опасен. Очень.

– А как там госпожа Фатима и Зулейха? – спросила осторожно, боясь услышать что-то страшное.

– Я о них ничего не знаю. Говорят, они в плену во дворце, но так только говорят. Доказательств, что они живы у меня нет.

Я закрыла глаза, отложила вилку. Аппетит исчез окончательно.

– А Асад? О нём говорят? Его ищут?

– Ищут. Все. Не только шейх Амир. Люди хотят знать, где их халиф. Поэтому работает и полиция, и другие службы. Всё очень серьёзно.

– Можно мне маленькую чашечку кофе? Я сама сварю… Привыкла к нему и теперь только кофе меня успокаивает.

Я часто его пила с Фатимой. А теперь… Где она теперь?

Али отвёл меня на кухню, всё показал. Достал банку с молотыми зёрнами кофе, включил плиту. Я насыпала кофе в турку, поставила её на огонь.

Усмехнулась, вспомнив, как Зулейха варила кофе для нас с бабушкой Фатимой. Не думала, что буду скучать по таким моментам.

Когда густая пенка поднялась, я выключила плиту и разлила кофе по чашкам. Одну протянула Али.

– Спасибо, – поблагодарил он, а я вдохнула запах свежесваренного кофе.

Беременным кофе не рекомендуется, но для меня это единственный способ успокоиться. Макнув губы в пенку, облизнула их, закрыла глаза.

– Я на ночь уйду. Попробую пробраться во дворец и узнать как там мать и госпожа Фатима. Тебя я запру снаружи. Не выходи никуда. Это опасно.

– Да, я помню, – кивнула, вздыхая. – Не выйду. Буду ждать тебя. А ты будь осторожен. И спасибо… за всё.

Они пришли ночью. Разбили окно и открыли дверь. Услышав звон бьющегося стекла, я вскочила с кровати и бросилась к шкафу. Залезла в него, спряталась за одеждой.

– Ищите! Она должна быть здесь! – послышался чей-то властный голос. Я зажала рот руками, чтобы не заорать от накатившего волной ужаса. Жаль, что у меня не было времени как следует спрятаться.

Жаль. Меня отыскали довольно быстро и, вытащив из шкафа, швырнули на пол в ноги говорившему. Я была уверена, что это шейх Амир. Только ему нужна моя погибель. А где же Али? Его поймали? Или… Нет. Пусть у него всё будет хорошо. Хорошо, если ему удалось сбежать. А может это он меня сдал? Он сам говорил, что верить я не могу никому.

– Здравствуй, Аня. Так тебя зовут? – заговорил по-русски мужчина, возвышающийся надо мной.

Я подняла взгляд на его ботинки, выше на колени в военных штанах. Сглотнула, потому что лёжа на животе, я не могла выгнуться и посмотреть ему в лицо.

Легла щекой на ковер и закрыла глаза. Плевать как он выглядит. Мне всё равно, кто меня убьёт. Я заплакала. Нет, не из-за того, что мне сейчас ботинком размозжат голову. А потому, что я больше не увижу Асада. И наш ребёночек не родится.

– Гордая? – мужчина понял меня по-своему. И пусть. Мне плевать. На колени перед ним я не встану. – Поднимите её! – отдал он приказ, и я заскулила, когда меня, схватив за плечи, дёрнули вверх.

Теперь я его видела. Он был на голову выше меня и в тусклом освещении спальни видела я плохо, но его лицо вдруг оказалось совсем близко. Он бессовестно и нагло меня рассматривал.

Я тоже взглянула в его холодные, почему-то светлые глаза. Он не был кареглазым, как большинство арабов. Глаза скорее тёмно-зелёные. И красивое лицо. Я мысленно удивилась. Как это у врага красивое и молодое лицо? Разве он не должен быть старым уродом?

– Испугалась? – спросил он меня, и я шумно выдохнула.

– Делай то, зачем пришёл, я не буду просить о помиловании, – я знала, что для Ани с Асадом всё закончено. И больше не собиралась сопротивляться. Я сдалась.