– Тэкера! – выдернул ее из оцепенения голос Окиты, однако девушка не сводила взгляд с приближающегося незнакомца, держа наготове меч.

Самурай недовольно цокнул и быстрее заработал катаной, пробираясь к своей подопечной.

Страх медленно обволакивал мысли Тэкеры, но она совладала с собой и решительно выпрямилась, не желая казаться слабой.

Тэкера ждала атаки, но когда до врага осталось не больше десяти метров, воздух разрезал властный голос, показавшийся девушке шуткой больного разума:

– Тору!

«Этого не может быть…»

Судя по всему, так звали странного брюнета, потому что он слегка повернул голову. С крыши спрыгнула фигура в плаще. Присмотревшись, Тэкера увидела, что в отличие от накидок других воинов, у этого нет капюшона. Крепкое тело бойца обвивал классический плащ с широкими лацканами и ремнем.

– Оставь ее.

Два раза повторять не понадобилось. Брюнет лишь бросил на Тэкеру заинтересованный взгляд и прошел мимо нее размеренной походкой.

В эту же минуту пламя вспыхнуло с новой силой, выхватывая из темноты хорошо знакомое лицо.

– Шинсаку… – Из легких Тэкеры будто разом вышибли весь воздух. Имя друга так и застыло на ее губах, не давая вымолвить ни слова больше. В душе ее бушевал настоящий ураган чувств, мысли путались.

– Не ожидал увидеть тебя среди Волков Мибу, Тэкера, – нарушил затянувшуюся паузу холодный голос Такасуги Шинсаку, таящего в аметистовых глазах откровенное презрение. Сердце девушки ухнуло вниз.

Такасуги имел обыкновение смотреть так на всех, кто не был частью их дружного додзё. Последнее он считал чем-то вроде священной обители, вступить в которую могут лишь избранные. За все время знакомства с Тэкерой он ни разу, даже во время горячей перепалки не наградил ее таким взглядом.

Тэкера проглотила ком, застывший в горле, пытаясь привыкнуть к стоящему перед ней чужаку. Теперь в нем не было ничего от Шинсаку, которого она некогда знала.

Из всех учеников именно Шинсаку болезненнее всего отреагировал на смерть Сёина. С каждым днем все больше замыкаясь, он взращивал внутри жгучую ненависть, которую собирался выплеснуть на тех, кто лишил их дома и дорогого человека. И вот этот момент настал.

– Я попала к ним случайно, после того как… – Блондинка осеклась, силясь вспомнить все до мельчайших подробностей, но в голове, как назло, мельтешили несвязанные образы. – После той странной вспышки.

На лице самурая не дрогнул ни один мускул. Казалось, Шинсаку ничуть не удивлен.

– Я думала, что потеряла вас, будучи отрезанной от всего мира.

– И позволила себе отсидеться в тылу врага.

Слова Такасуги резанули не хуже острого клинка, беспощадно проникающего все глубже словно в надежде добраться до самой души.

– В отличие от твоего отряда, эти «враги» не размахивают оружием направо и налево, лишая жизни ни в чем не повинных людей, – звякнула сталь в голосе Тэкеры.

Пусть Такасуги не подал вида, девушка знала наверняка: подобный тон привел его в тихую ярость.

Их разговор привлек внимание Окиты, наконец разделавшегося сразу с тремя врагами. Лицо его исказилось от гнева на себя: как он мог позволить девчонке остаться без присмотра?!

Окита собирался было воспользоваться шансом поставить ее на место, но остановился, расслышав неожиданные слова Тэкеры. Он перевел взгляд на ее собеседника, стараясь не упустить ни одного нюанса ответной реакции.

– Достаточно того, что они сражаются на стороне сёгуната, – отрезал Такасуги.

– Я не собираюсь судить людей только по тому, кому они служат! По крайней мере, они используют куда более человечные методы.

«Неужели и остальные ученики Сёина избрали похожий путь?»