Позже Михаил Лермонтов напишет:

„Хвала тебе, приют лентяев,
Хвала, ученья дивный храм,
Где цвел наш бурный Полежаев
Назло властям…”

Александр Полежаев среди студентов славился как дебошир и гуляка, но при этом он хорошо учился и готовился к преподавательской деятельности. Полежаев был автором многих стихов, в том числе и оды „В память благотворений Александра I Императорскому Московскому университету”, написанной по поручению университетского начальства к торжественному акту 12 января 1826 года. Но сатирическая поэма „Сашка”, в которой изображались студенческие похождения и попойки, испортила всю его жизнь. Поэма ходила по рукам в списках:

„Не для славы —
Для забавы
Я пишу!
Одобренья
И сужденья
Не прошу!
Пусть кто хочет,
Тот хохочет,
Я и рад.
А развратен,
Неприятен —
Пусть бранят.
Кто ж иное
Здесь за злое
Хочет принимать,
Кто разносит
И доносит
Тот и блядь!..
Вот те, которые в борделе,
Как мы, ночь в пьянстве провели,
Покинув смятые постели,
Домой в пуху и пятнах шли.
Прощайте ж, милые красотки!
Теперь нам нечего зевать!
Итак, допив остаток водки,
Пошли домой мы с Сашкой спать.
Ах, много, много мы шалили!
Быть может, пошалим опять;
И много, много старой были
Друзьям придется рассказать
Во славу университета…”

В целом достаточно невинная поэма содержала строки, из-за которых делу был дан ход:

„О родины прямых студентов —
Геттинген, Вильна и Оксфорд!
У вас не может брать патентов
Дурак, алтынник или скот.
Звонарь не может колокольный
У вас на лекции сидеть,
Вертеться в шляпе треугольной
И шпагу при бедре иметь.
У вас не вздумает мальчишка
Шипеть, надувшись: «Я студент!»
Вы судите: пусть он князишка,
Но в нем ума ни капли нет!
У вас студент есть муж почтенный,
А не мальчишка, не сопляк,
Не полузнайка просвещенный,
И не с червонцами дурак!
У вас таланты в уваженье,
А не поклоны в трех верстах.
У вас заслугам награжденье,
А не приветствиям в сенях!
Не ректор духом вашим правит —
Природный ум вам кажет путь,
И он вам чин и честь доставит,
А не «нельзя ли как-нибудь!»
А ты, козлиными брадами
Лишь пресловутая земля,
Умы гнетущая цепями,
Отчизна глупая моя!
Когда тебе настанет время
Очнуться в дикости своей?
Когда ты свергнешь с себя бремя
Своих презренных палачей?…»

Граф Бенкендорф препроводил крамольную рукопись государю.

Александр Полежаев не входил в тайные общества и не был лично связан с декабристами. Однако поэт был вызван к государю вместе с ректором университета и министром просвещения. Полежаева „взяли утром, в чем он был, и отвезли к государю в грязном сюртуке, с двумя пуговицами и в пуху”. Николай I подал ему тетрадь с поэмой „Сашка” и велел читать вслух. Император слушал внимательно, а по окончанию чтения воскликнул: „Я положу предел этому разврату! Это все еще следы, последние остатки; я их искореню!” Получив же от министра просвещения отзыв, что Полежаев „поведения превосходнейшего”, Николай I неожиданно спросил: „Хочешь в военную службу? Даю тебе военной службой средство очиститься”. Потом царь положил руку ему на плечо и поцеловал в лоб.

По личному распоряжению Николая I А.И.Полежаев был отдан в солдаты. В „1838 года января 16 дня Тарутинского егерского полка прапорщик Александр Полежаев от чахотки умер и священником Петром Магницким на Семеновском кладбище погребен”. Могила поэта, на которой не было установлено памятника, затеряна среди многих других безымянных могил…»

Я оторвался от книги. Задумался. Университет, рожденный царем для укрепления его могущества, стал взрослеть и угрожать своему же родителю. А тот уже не может все вернуть вспять и закрыть рассадник вольнодумства – государству нужны достижения науки. И оставить все, как есть, тоже нельзя, во имя самосохранения режиму приходится бороться с «брожением умов». Парадокс: история университета – это противостояние власти, его создавшей и кормящей, во благу государству, управляемому этой властью…