– Нет, Фаина, сейчас ничего не будет, – сказал Дима, аккуратно списал с чека в блокнот стоимость продуктов, подвел баланс, тщательно пересчитал и убрал в ящик оставшиеся деньги.

Отчета у него никто не требовал. Деньги «на хозяйство» выдавали на неделю, исходя из приблизительных бабушкиных представлений о текущей стоимости основных продуктов в Городе. Больше того, отец сказал, что Дима может сам распоряжаться сэкономленными «на хозяйстве» деньгами. Никаких особых планов экономии у Димы не было. Просто ему было удобно учитывать все покупки и записывать результат. К своим 13 годам он доподлинно знал, что в мире есть множество вещей и явлений, которые учесть и просчитать невозможно. Деньги посчитать легко. Почему нет?

Задвинув ящик стола, Дима включил компьютер и некоторое время смотрел на экран, на котором сначала появилось изображение вечернего побережья с пальмами, а потом по очереди зажигались иконки. Пальмы напомнили Диме о прошлогоднем отдыхе с мамой и братом в Турции. «Надо сменить заставку», – решил он.

Потом вспомнил о школе. Школа – это уже скоро. Взглянул на календарь. Пусть. Пусть будет школа.

– Дима, скажи, ты непременно хотел бы учиться в математической спецшколе? – спросил отец вскоре после переезда.

– Я вполне мог бы обойтись и обычной школой, – подумав, сказал Дима. – Решать задачи не обязательно на уроках, а книги и компьютер всегда доступны.

– Очень хорошо, – Михаил Дмитриевич вздохнул с явным облегчением. – Не скрою, такое решение меня сейчас очень устраивает, и я тебе за него благодарен. Слишком уж много других проблем. Но хочу, чтобы ты знал: твой уровень позволяет тебе учиться по программе любой спецшколы. Разумеется, после девятого класса ты будешь поступать и поступишь в специализированную школу и станешь готовиться к поступлению в университет. В Московский или Петербургский – это уж как тебе будет угодно. Эта школа – только на два класса, восьмой и девятый…

– Папа, я же сказал: меня это вполне устраивает…

– Я волнуюсь, как примут тебя одноклассники. В обычной школе, знаешь ли, немного другой контингент… Хотя в РОНО, куда я носил твои документы, мне любезно порекомендовали сильного учителя-математика в одной из ближайших школ. Удачное совпадение – он как раз классный руководитель восьмого класса…

– Очень хорошо, папа, я согласен пойти в эту школу, к этому математику! – самую чуточку повысив голос, сказал Дима.

Не признаваясь самому себе, он уже устал от непривычного многословия и объяснений отца. Зачем он оправдывается? Ведь он никогда не делал этого раньше. Неужели теперь всегда будет так?

На первое сентября Дима надел черные джинсы, белую рубашку и темно-коричневый замшевый пиджак, который отец привез ему из Канады, когда был там на конгрессе. Бабушка настаивала на костюме-тройке, но Михаил Дмитриевич поддержал сына.

– Ты не понимаешь, мама, – сказал он. – Учитывая все обстоятельства, Дима сделал идеальный выбор. Строго и одновременно демократично – прекрасное сочетание.

– Ни с чем, кроме как с демагогией, ваша демократия не сочетается, – проворчала Александра Сергеевна (по убеждениям она была монархистка), но в конце концов согласилась с сыном и внуком и даже попыталась дополнить Димин наряд шелковым шейным платком и старинными серебряными запонками с черными агатами. Неконфликтный по природе, Дима всегда искал компромисс – от платка ему удалось отвертеться, зато на запонки он спокойно согласился – все равно их под пиджаком не видно.

– Папа, тебе не обязательно меня провожать, – сказал Дима. – Я тебя там как-то не представляю.