А на футбольных пейзажах самого города С. мало, что поменялось. Правда, новую трибуну с тёплым сортиром и огороженным навесом, для важных персон, поставили,

но трава на футбольном поле, так и не появилась. И легендарная лужа, совсем не похожая на Белое море, к октябрю входит в свои берега.

Педагогическое амбре.

1.

Героический ореол профессии разведчика летуч, как запах модного парфюма. По мере приближения к сути занятия, туман таинственности рассеивается, открывая взору океан цинизма, на волнах которого покачивается лодка «рыцаря плаща и кинжала» . Засада под любовным ложем кандидата на вербовку, может зародить в шпионской душе сомнения относительно высокого предназначения службы.

А стезя путешественника? Когда в блуждании среди бархан, вдруг выясняется, что кусачие, как собаки, блохи, ранее принадлежавшие ишаку, теперь стали общими.

А ведь, есть области человеческой деятельности изначально лишённые волнительной загадочности. Вот, ассенизатор может посетовать на отсутствие романтического флёра у своего бизнеса.

В старину, этих специалистов язвительно именовали золотарями. Впрочем, Николай Федосеевич Лекарев называл свою профессию «дерьмовщиком», из чего становится видно, что Николай Федосеевич, по складу характера, был склонен в любой проблеме отыскивать серёдыш , не отвлекаясь на блестящую мишуру словесных деликатностей.

Да, и вообще, как специалист, привыкший часто работать в экстремальной ситуации, Лекарев словами не транжирил. И если сегодня, директор офисного центра, впервые столкнувшийся с прорывом канализации и закрывающий нос рукавом модного пиджака, попытался сократить расходы своего предприятия:

– Вы что офонарели? Откуда такая цена?!

Николай Федосеевич молча, свернул шланги своего «говновоза» и уехал,

справедливо полагая, что тяжкий дух супа харчо и фетучини с ветчиной и грибами, уже побывавших в желудках офисных тружеников, не убиенный аргумент против скупердяйства.

И действительно, когда через пару часов он вернулся в офисный центр, дядя в дорогом пиджаке, а теперь ещё и с красными глазами, стал сговорчивее. И когда Николай Федосеевич сообщил, что цена услуги возросла в полтора раза, он торопливо закивал в знак согласия. А его красные глаза выражали надежду, что процесс отсасывания котлет по-киевски и ризотто с курицей, перешедших в иное состояние, больше не будет откладываться.

2.

По случаю окончания рабочего дня Николай Федосеевич был чуть навеселе, когда пришёл домой. Нельзя сказать, чтобы он «этим делом» злоупотреблял, хотя тут зависит, с чем сравнивать. Если с премьер– министром Великобритании Уинстоном Черчиллем, который по слухам, в течение дня выпивал бутылку армянского коньяка, то Лекарев весьма умеренно употреблял спиртные напитки. А если с коллегами по бизнесу, то Николая Федосеевича можно было записать в трезвенники.

Дозировка приёма горячительных напитков мужем не являлась откровением для Элеоноры Сергеевны, и соответственно не могла служить причиной насупленных бровей, и Николай Федосеевич поинтересовался у жены:

– Ты чего такая?

– Какая «такая»?!

Лекарев, как мог, передал выражение лица супруги. Гротеск пародии усиливали не прополотые кусты бровей самого Николая Федосеевича, и Элеонора раздражённо бросила на стол полотенце:

– Тебе всё смешки! А твой сын совершенно не желает учиться!

Николай Федосеевич сомневался, что его сын когда-нибудь возглавит национальную Академию наук, но и не мечтал, чтобы Слава продолжил дело отца, поэтому сказал:

– Я поговорю с ним.

Жена смягчила формулировки:

– Вообще, у него только по физике… не очень. Ну, и по математике… Мальчик, видимо, гуманитарий.