Пахан громко фыркнул. Петя отметил, что он до этого молчал и не вылезал. Как будто ему происходящее было неинтересно. Он лишь поглядывал на остальных с некоторым превосходством, сверху вниз.
– Ваши родители туда наверняка сходят и потом вам всё расскажут, – тем временем продолжала Юливанна. – Ну всё, идите спокойно обедать. Не буду вас больше держать.
Ребята повалили гурьбой из класса, громко обсуждая необычную ситуацию. Алиса, вопреки обыкновению хмуро молчала. А Петя поделился с товарищами:
– Видали? Пахан не шутил, не паниковал, не спрашивал про распитие пива в парке. Явно что-то знает!
– Ты его раскусил! – Лёшик открыл рот в восхищении.
Петя на миг ощутил гордость, а Лёшик продолжил:
– Он наверняка тайно связан с мэром и что-то знает! – и он захихикал.
– Да фу на тебя! – махнул рукой Петя. – Всё равно как-то он себя очень спокойно вёл. А раз он что-то знает от мэра – можно сделать вывод, что болезнь неопасная.
– Но карантин ввели, – педантично заметил Рафик.
– Что-то интересное происходит… – задумчиво сказал Петя.
– А пошли в лес, исследуем? – азартно предложил Лёшик. – Возьмём луки, если что – от больных животных отобьёмся!
– Страшновато, – поёжился Петя. – Медведя или волка ты из лука не завалишь так просто.
– Не надо в лес ходить, – вдруг подала голос Алиса. – Говорят опасно – значит, опасно.
Рафик с Петей внимательно и остро глянули на неё. Алиса всегда была заводилой в подобных приключениях. И если сейчас она говорила в лес не лезть…
– Ты тоже что-то знаешь? – прямо спросил Рафик.
Алиса хмуро посмотрела на него, явно взвешивая что-то.
– Я пока не уверена, – в конце концов высказалась она. – Я пока думаю.
– Да ладно тебе, расскажи, заинтриговала же! – расстроился Лёшик.
Петя с Рафиком лишь переглянулись. Упрямство Алисы они знали. Пока не захочет – не расскажет.
Пойти в па-ти
Пахан зашёл в туалет. Бобик остался снаружи. В дверях Паша столкнулся с Горелым. Это был гоповатый парень по имени Гарик, чутка отмороженный. Хуже того, он входил в подростковую банду таких же отморозков. На его счету уже были хулиганства и нападения – но не все дела дошли до делопроизводства, и пока его ещё не выгнали из школы.
Обычно Гарик-Горелый достаточно уважительно относился к Пахану, и тот воспринимал это как данность. Но сейчас – Гарик невежливо толкнул Пахана плечом.
Толкнул, как лоха! Как ботана какого-то!
– Ты чо такой дерзкий, Горелка? – вначале офигел, а потом напрягся Пахан.
Тот пренебрежительно смерил его взглядом.
– Ты своё место знай, Пахашка, – через губу сказал Гарик. – Вас очкарики тока что поимели. Ты типа крутой был, а щас ты лох. Вадика ваще в клочья порвали. А понтов-то было…
Пахан заскрипел зубами.
– Ты ваще забыл, кто я? – с трудом выговорил он.
– Все помнят, кто твой папка. А без папки ты никто, – пренебрежительно высказался Горелый. – А папка на тебя болт положил. И банда твоя тю-тю.
Пахан яростно глядел на Гарика, прикидывая расклад. По всем понятиям надо было закрыть дверь Бобиком и отметелить Горелого Вадиком. Была одна закавыка. Точнее – её не было. Закавыка теперь лежала в госпитале в гипсе.
Без бойца не стоишь и выеденного яйца.
– Ты, Горелый, совсем страх потерял, – наконец родил Пахан. – Тронешь меня и…
– Да ты даже с таджиком не справился, – пренебрежительно махнул рукой Гарик. – А трогать тебя никто не будет. И сам ты – никто!
Горелый сплюнул и свалил. Пахан стиснул зубы, глядя ему вслед. Нужно искать нового бойца. Нужно снова поднимать свой статус.
Нельзя вечно отсиживаться за спиной отца.
Кирилл прошёлся мимо класса Алисы, по пути мельком улыбнувшись ботанам: