– Сюда иди, сученыш! – мужчина звереет, – Кто блядь к мамке ходит! – он бьет ребенка по спине. Детское тело взвизгивает, принимает позу эмбриона и закрывает голову руками.

– Значит по-хорошему не хош, – два шага, спичка, глубокий вдох, снова резкий запах сигарет.

– Пока меня нет эта тварь развлекается. Нарожала ублюдков, а где уважение! – удар стакана о стол, журчание жидкости, спичка, глоток, глубокий вдох, дым.

– Запомни, сын, самое главное, что есть у мужчины – уважение. Если узнаю, что ты мне соврал, убью. Никому не позволю …, – глоток, второй, третий, скрип пружин.

Ребенок позволяет себе пошевелиться, только когда слышит громкий, глубокий, булькающий храп. Мальчик лежит неподвижно, прислушивается. Он медленно поднимается на колени, не моргая смотрит на кровать, ползет к двери. Он знает каждую доску, каждый гвоздь, он обходит опасные участки, но одна из досок предательски скрипит, Тарас замирает, на пол падает, смешанная с кровью, капля пота.

Ребенок выскакивает в сени, во двор, направо и бегом вдоль забора. За старым зеленым деревенский домом с перекошенной крышей раскрывается, разделенный на гряды, участок, за которым вырастает общее деревенское поле. В сезон поле засеивается картошкой, а по осени всей улицей собирается. Сбор урожая сопровождается распитием самогона под звуки двурядной гармони и пошлые песни-частушки. Взрослые люди, перебивая друг друга, громко гогочут, после чего одна часть стаи пускается в пляс, другая в драку. И только одна женщина сидит на скамейке поодаль и молчит. Другое дело ее муж. На людях он приветливый, улыбчивый, общительный, он часто не к месту шутит и цитирует старые черно-белые фильмы. Монстр уступает место другой личности – душе компании и первому гармонисту на деревне. Переступая порог дома, чудовище возвращается. Благо, он работает вахтовым методом, отчего на две недели дом погружается в тишину и ожидание.

Дальней границей картофельного поля обозначается редкий, местами сгнивший деревянный забор, за которым растет одно единственное дерево – взрослое, с широким крепким стволом и обильной листвой. Ребенок подбегает к дубу, хватается за сук, пара ловких движений и он исчезает из видимости. В глубине густой листвы, наедине с собой, вдалеке от дома мальчик рыдает. В этом месте крики и стоны только его собственные, тело покрывается испариной, руки трясутся, он обмочился.

Я просыпаюсь, смотрю на потолок. На нем пляшут бледные блики отражения настоящей жизни. При желании фантазия может дополнить сложную физико-геометрическую задумку и дорисовать деревья, и людей, но я все еще сижу на дереве, мне не до фантазий. Я все еще слышу их гогот, слышу их хохот, и все еще реву.

– Не спится? – напротив, на нижнем ярусе лежит журналист.

– О, вы не умерли, – восклицаю я спящим голосом.

– Как видите.

– Как вижу, – пытаюсь перевернуться на другой бок, но делаю это с трудом, рука онемела.

– Мама умерла. Не думал, что встречу эту новость здесь и не смогу проститься. Тарас, вы плакали во сне.

– Да, снится всякое.

– Тарас, вы правда маньяк? Не сочтите за, – он не договаривает, за что его стоило бы простить.

– Вы на самом деле хотите знать?

– Теперь да. Еще утром мне было все равно, а вот сейчас любопытство распирает.

– Иван, давайте спать, – отрезаю я и отворачиваюсь от собеседника.

Я не могу уснуть. Спиной чувствую, вернувшийся к жизни, острый, сверлящий взгляд. Журналист, то ли в силу профессии, то ли врожденного любопытства не сдается. В ожидании сна я разговариваю про себя, много и бессвязно.

Человек – это энергетическая система, которая создана для того, чтобы накапливать и расходовать энергию. Нам все равно, что именно мы накапливаем и каково качество накопленного. Социализация – по сути самый, что ни на есть процесс накопления. Первый и самый важный. Растет одуванчик в поле, его окружает плотная, душистая травка, а теплый дождь ласкает тупую макушку. Другое дело цветок в пустыне. Пусть будет роза. Растет моя роза, растет, она лишена защиты и опеки, она встречает и провожает ненастья, она выживает. Человек – биоробот, мы настроены на поиск противоположностей. Одни бегут от опеки, другие ищут приют, но и те и другие расходуют энергию, свою собственную жизненную энергию.