настоящее счастье – это когда любишь ты.

Конфуций

Максим проводил счастливую жену на работу, помчался на завод. Словно ураган, ворвался в свой кабинет и пригвоздил взглядом директора.

Несчастный Спичка вжался в кресло, нервно, судорожно сглотнул и втянул голову в плечи. Отбитые ночью Косолаповскими амбалами ребра заныли с новой силой, в голове промелькнула мысль:

– Господи, что я тебе сделал плохого? Спаси и помилуй мою грешную душу! Убьет! Точно убьет!

Вслух, захлебываясь, зашептал:

– Максим Андреевич, я тут ни при чем! Это, это случайность! Всякое может случиться. Производство же, сами понимаете.

Глаза Глыбы налились кровью. Он взревел, словно бык на арене:

– Говоришь: «Случайность»! То, что под этим гребаным листом чуть не оказалась сама госпожа губернатор и моя любимая жена – это случайность?! Смотри, Кирилл, узнаю, что ты в этом замешан – башку оторву. А я тщательно копать буду. Понадобится – носом стану землю рыть.

Владелец завода просверлил взглядом Спичку.

Струйка пота потекла по спине директора. Он часто, словно болванчик, закивал, по – собачьи преданно заглянул в глаза начальнику.

– Теперь давай докладывай обстановку на предприятии. – Чуть смягчился Глыба и опустился в кресло напротив.

– Хоть бить не стал и на том спасибо. – Мысленно перекрестился Кирилл и немного повеселел.

Вечером в уютном ресторане Екатерина не сводила влюбленного взгляда с мужа. Толстые красные свечи слабо мерцали на столиках и от их приглушенного света на лица редких посетителей ложились таинственные густые тени.

Максим задумчиво поковырял вилкой в деликатесном салате, тяжело вздохнул и мрачно взглянул на красавицу – жену.

– Что-то случилось? Серьезные проблемы на предприятии? – Обеспокоилась спутница и накрыла руку мужчины своей теплой, родной.

Васильковый, встревоженный взгляд скользнул по Екатерине. Скорбная гримаса исказила загорелое лицо.

– На заводе, к счастью, пока все в порядке. Сейчас больше всего меня беспокоит безопасность жены. Я не могу, не хочу тебя потерять. Кать, любишь наживать себе врагов и играть потом в игру, в которой на кону стоит твоя жизнь. Ладно. Может тебе это щекочет нервы. Я уже смирился, отказываюсь понимать неразумную жену. Но меня пожалей, подумай обо мне, если действительно любишь.

Женщина пожала плечами и равнодушно наколола охлажденную устрицу на маленькую трезубую вилку:

– В предвыборной гонке, милый, использование методов запугивания более успешного кандидата – привычная практика. Только это редко афишируется и, как правило, не просачивается в прессу. Бояться нечего: попугают и отстанут. Вряд ли у Косолапова хватит смелости заказать меня. Он – трус.

Глыба сжал тонкие холодные пальцы:

– Прекрасно! Великой Королеве даже известно чьих это рук дело! А я – то бегаю, пылю! Катенька, будь добра, ни на шаг не отходи от охранников. Особенно от Никиты. Знаю, он к тебе не равнодушен. Влюблен по уши во властную начальницу. Но в условиях войны я согласен и на такие жертвы. Один раз он уже спас жизнь подопечной и доказал свою преданность. Будь внимательна, прошу тебя! Ради осуществления заветной мечты даже трусы становятся разъяренными львами.

Во взгляде Максима сквозило столько мольбы и боли, что госпожа губернатор не посмела перечить. В конце концов, если бы с ним случилась такая неприятная история, она бы тоже не находила себе места. Жизнь. Нет ничего дороже.

Катя решила: не стоит омрачать прекрасный романтичный вечер воспоминаниями о недавних событиях и сменила тему разговора:

– Максим, ты уверен в новом директоре? Где только его выискал? Даже при одном упоминании о Спичке мурашки побежали по коже, словно дотронулась до бородавчатой жабы. Вполне безобидное создание, а все равно мерзко.